Мир меняется. Земля постепенно лечит свои раны. Разрушенные города отстраивают заново. Бывшие окопы зарастают травой.
Мальчишки находят ржавые осколки выпущенных когда-то снарядов. Мальчишкам интересно, они играют в войну.
А девочки играют в куклы. Им хочется быть женами и матерями. Роли розданы и разучены тысячелетия назад.
В экстремальных условиях происходит смещение ролей, когда разница полов практически стирается - послаблений нет ни для кого, потому что цель одна - победить.
И женщины сражались наравне с мужчинами. Сутками не спали, работая у станка. Выносили с поля боя раненых, шли в разведку.
В экстремальных условиях уходит все наносное, и человек становится тем, кто он есть на самом деле. Наш народ проявил лучшие качества - беспримерный героизм и мужество. Поэтому мы победили. Но отголоски той войны звучат до сих пор.
Женщины воевали, женщины работали и ждали своих мужчин. Теперь и представить невозможно тот ужас, через который прошло военное поколение. Двадцать часов в сутки у станка. Бесконечные дежурства в госпиталях. Ночные полеты на фанерных легких самолетиках: разведка, вслед за ними по указанным ориентирам били бомбардировщики.
Военные стихи Юлии Друниной рассказали о том, как женщины сражались:
«Я только раз видала рукопашный.
Раз - наяву и тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне».
Но большинство наших бабушек осталось дома. Это был их фронт, их бой.
Все, что раньше делали мужчины, теперь делали они. И отлично справлялись. Потому что кто-то же должен растить хлеб и делать снаряды. Кто-то обязательно должен ждать солдат с войны. Они потом будут вспоминать: «Как я в войну жила? Работала. Все время работала. Все работали...»
«Я всю войну с детьми была. Даже не видела, какая она там - война» .
Что это такое - в войну сидеть с детьми? Это бесконечные эвакуационные поезда. Теплушки, очереди за кипятком в сорокаградусный мороз. Это нечеловеческие усилия сохранить детей, сохранить себя. Не опуститься, не сойти с ума.
Дождаться. И даже если ждать уже и некого, надо ждать все равно.
«Я тебя обязательно найду. Ты увидишь, как выросли наши дети!»
«Соседка своего дождалась - и я дождусь. Только пусть живой. Хоть без ноги, хоть как. Я сама все смогу, я сильная - только пусть живой...»
А сколько их вернулось-то? Мало, ох, как мало - а многие возвращались на костылях, на протезах, на самодельных инвалидных тележках.
Помните эпизод из фильме «Вечный зов», когда по железнодорожной платформе, в отчаянии оглядываясь назад, катится безногий инвалид, а женщина, которая его ждала, бежит за ним, и догоняет, в конце концов. Она - дождалась.
А сцена у колодца: «Анфиска! А как это вы без ног паренька такого ладного настрогать умудрились?» «Да в этом деле, бабоньки, ноги-то не главное!» Ноги точно не главное... Главное - сделать так, чтобы мужчина даже без ног смог остаться мужчиной.
Это даже не подвиг - это любовь, совершенно простая, никакая не роковая и не романтическая. Нужно было как-то жить, не смотря ни на что. А женщины к тому времени осознали, что они сами, без указки, без поддержки, могут принимать решения жизненно важные решения. Что они могут практически все: «Я корова, я и бык....»
И что мужчин осталось мало, и их нужно беречь. О мужчинах нужно заботиться.
Постепенно мужчина для наших бабушек из «кормильца», «хозяина», превратился в объект абсолютной ценности: какой бы он ни был, что бы он не вытворял, потерять его было невозможно. Хоть плохонький, да свой. А как без мужика-то?
Герои лечили боевые раны, постепенно приходили в себя, вставали на ноги - кто сохранил, конечно, ноги... А женщины уже стали другими.
Одно оставалось неизменным: наши бабушки умели хранить верность. И очень многие из тех, так и не дождавшихся с фронта своих женихов, уходили в старость вечными невестами или «молодыми» вдовами.
Послевоенные жены и матери привыкли все и за всех решать сами. Они так берегли своих мужей и сыновей, что мужчинам постепенно приходится заново вспоминать, что такое «кормилец», «защитник», «глава семьи». Они так воспитали своих дочерей, что следующие поколения женщин забыли, что они «слабый пол».
Вспомните мужчин-киногероев семидесятых годов. Вспомните «Карнавал», «Влюблен по собственному желанию», знаменитую «Иронию судьбы», в конце концов. Один настоящий мужчина на весь советский кинопрокат: Гоша, он же Гога, он же Георгий.
Женщины вздыхали: «Измельчал мужик, ой, измельчал!» А как ему не измельчать, если послевоенная мама все послевоенное детство кутала и перекармливала его, а потом он вырос, а женщины, накрепко запомнив мамино наставление: « Главное, не останься одна!», готовы были и билеты в кино купить, и аборт сделать - только чтоб не сбежал никуда.
Поколения маменькиных сынков, уже внуки тех, перевоспитанных и напуганных войной женщин, расцвели и опали, и оставили своих потомков. И до сих пор для многих и многих женщин мужчина - высшая, абсолютная ценность. Безотносительно к тому, какой это мужчина, что он делает, а чего не делает - хотя надо бы.
По первому звонку в такси прыгнула. В сумке коньяк, презервативы, курочка жареная. Завтра на работу? Плевать на работу, он САМ позвонил. А годы-то летят. Можно сказать, последний шанс. Женатый-не женатый, пьет-не пьет, псих-не псих - неважно, лишь бы был. Лишь бы не одна... А война-то давно закончилась.
Наверное, ничего страшного в этом нет, и постепенно все придет в равновесие. Никогда уже не будет, «как раньше», будет по-другому. Главное - уловить и удержать баланс в сложной схеме взаимоотношений мужчин и женщин. Наши мужчины давно уже вернулись с войны, а вот женщины по-прежнему воюют.
Здесь нет ничьей вины. Просто была война. Страшная и большая. Женщины - наши бабушки и мамы, и мужчины - наши дедушки и отцы победили в ней. Земной поклон оставшимся в живых и вечная память павшим героям!
А с остальным мы как-нибудь разберемся.
