– Доминик, вашим сыновьям – Мартину и Маркусу – 17 и 14 лет. Расскажите о них.
– Маркус – музыкант, творец. Сам поступил в музыкальную школу Дунаевского по классу фортепиано, ездит ко мне заниматься вокалом. Он любит читать, петь, мечтает стать артистом. Мартин – успешный фигурист. В школу не ходит, находится на домашнем обучении. Это из-за жесткого графика – в 6 утра он уже на льду, а домой попадает не раньше 20.00. С 14 лет абсолютно самостоятельный парень, сам ездит на тренировки. Очень горжусь им – я бы не смог жить в таком ритме. Но он всем доволен, очень упертый парень, перфекционист: взяв вместе со своей партнершей Юлей второе место на первенстве России, он, конечно, был очень горд, но в то же время и немного расстроился – мол, хотелось бы первое или гран-при. Спорт для него – уже не хобби, а работа.
– А заработки уже эта работа начала приносить?
– Пока нет, потому что он только попал в сборную Москвы. Следующий шаг – сборная России, и вот тогда уже он становится сотрудником Минспорта и ему платят какие-то деньги. Мы в семье, если честно, об этом никогда не задумывались – для нас главное самореализация сына, а не деньги.
– В интервью вы неоднократно говорили о себе как о вспыльчивом человеке. А на детей можете прикрикнуть?
– Да, но они мой крик не воспринимают, ржут. А если я по телефону пытаюсь их за что-то отчитать, могут вообще трубку в сторону убрать, пока я там распинаюсь.
– Как вам удалось после развода сохранить с детьми теплые, доверительные отношения?
– Тут все зависит от родителей. Бывшая супруга оказалась очень мудрой и никогда не настраивала сыновей против меня. Это ее заслуга.
– А как вашей нынешней жене Кате удалось подружиться с мальчиками?
– Думаю, секрет здесь в том, что она с самого начала мальчишками не заигрывала, а была очень искренна – дети это почувствовали и сразу прониклись к Кате симпатией. Сейчас спрашивают периодически, когда, мол, сестренку нам родите? А еще – они нет-нет, да «заходят» ко мне через жену – когда им что-то нужно от меня, по-хитрому просят Катю меня уговорить. Хотя я и так отец нестрогий – из меня можно веревки вить.
– Вы с женой вместе и живете, и работаете. Всегда ли это на пользу отношениям?
– Когда как. Я не могу сказать, что я за то, чтобы люди и жили, и работали вместе, но и сказать, что я против этого, тоже не могу. Иногда такое положение дел действительно на пользу – мы без слов понимаем, кто насколько загружен, насколько устал. Как мы говорим, есть много «ништячков» – мы говорим на одном языке, думаем об одном. Но и минусы есть – постоянно находясь рядом, можем и вспылить.
– Из-за чего ругаетесь?
– Да из-за всего! Дело в том, что творческий человек (а я считаю Катю очень творческой) имеет право быть нестандартным. И в бешенство нас может ввести все, что угодно – неправильно поставленная тарелка, торчащая на свитере нитка или вселенская печаль. Раньше ругались и с криками, и с битьем посуды, сейчас ссоры стали потише – посуду жалко.
– А как миритесь?
– Ржем. Будто ничего не было. Потом начинаем вспоминать, из-за чего ругались-то и – не можем. Я считаю, юмор – самое большое благо. Я вообще боюсь людей без чувства юмора. Мне кажется, у них есть камень за пазухой и вот сейчас он его достанет и кинет мне в голову.
– Вы открыли вместе с женой «Арт-студию Jocker School». Чему там учите, преподаете ли сами?
– Скорее это Катя открыла – и не вместе со мной, а с моей мамой. У нее самой есть детские творческие клубы. И она как-то приехала к нам и говорит: «Не пойму, а чего вы сидите, ничего не делаете, по концертам своим только ездите?» И Катя решила попробовать. И началось – Катя подключила сестру Полину. У нас у обоих младшие сестры Полины. И обе младше нас на 12 лет. Представляете, насколько мы с Катей одинаковые? И вот уже 4 года мы наводим движ. Преподаем вокал, актерское мастерство и хореографию. Дети наши очень талантливые – у них иногда больше концертов, чем у нас с Катей. Вот только вчера обсуждали, что за пять лет работы мы очень продвинулись вперед – судя по рейтингам детских творческих студий, мы по Москве на втором месте. Первое – то у MухаMusic, то у Академии Игоря Крутого – тут, знаете, и проиграть не стыдно.
– На днях состоялся концерт, посвященный 20-летию «Фабрики звезд». Что вы почувствовали, выйдя на сцену?
– Ностальгию. И сожаление, что мы больше никогда не выйдем на сцену вчетвером – с Настей Кочетковой, Тиманом и Ратмиром. Да и втроем не выйдем, потому что нет четвертого звена, а заменить его – некем. Я специально выбрал именно песню «Банды» «Плачут небеса», хотя организаторы предлагали исполнить свою композицию – «Ты нужна мне» или «Рим-Париж». Но я захотел, чтобы люди вспомнили именно тот наш состав.
– Ратмира часто вспоминаете?
– Да, он был очень светлым человеком. Помню, как мы познакомились. Был кастинг на «Фабрику». Стоим: я, Тимон, Настя – мы были уже знакомы. И тут подходит какой-то цыпленок в майке и шарфе. И говорит мне, с наездом: «Ты Жаника вообще знаешь?» (речь о Жане Милимерове, экс-солисте группы «Премьер-министр» ). Я такой: «Ну да». А он, многозначительно: «Так это мой брат!» И пошел дальше. Мы рассмеялись – это вообще что было? И в этом – весь Ратмир. Смешной, бесхитростный, где-то еще ребенок. Хотя он и был на тот момент ребенком – 15 лет ему тогда было.
– Скучаете по тем временам?
– Скорее, ностальгирую. Бывает, вспоминаю и жизнь на «Фабрике» и после, гастрольную. Недавно вспомнился смешной случай – как Антона Зацепина в автобусе забыли. Дело было так: между городами нас возили в двухэтажных автобусах. Однажды водители всех высадили в отеле в Анапе. Развернулись назад, поехали в Ростов-на-Дону. И тут уже на половине пути из салона послышался хриплый голос: «А где все?!» Представляете, как испугался водитель: ночь, пустая трасса и этот жуткий голос. В общем, Антон поднапился, куда-то свалился и его даже не заметили. Пришлось разворачиваться и везти его обратно. Недавно встретил Антона, вспомнили с ним эту историю, поржали.
– С кем из коллег по «Фабрике» общаетесь?
– Чтобы специально встречаться – такого нет. Если видимся, конечно, тепло общаемся. Со Стасом Пьехой вот на концерте болтали, Дубец мимо пробежала, тоже обнялись.
– Считаете кого-то из фабрикантов недооцененным, незаслуженно забытым?
– Недооцененным не хочу никого называть. Но есть один человек, которого я действительно считаю очень ярким и талантливым – это Никитос Малинин. И тут дело даже не в том, что он мой дальний родственник со стороны мамы. Он правда замечательный музыкант. Просто третья «Фабрика» – самая обиженная. У ребят постоянно менялись продюсеры, а Шульгин, который в принципе не очень серьезно к ним относился, с середины проекта и вовсе слился. И даже появление во второй половине шоу крутого продюсера, настоящего теплового паровоза, Иосифа Пригожина, ситуацию уже не могло спасти. Взять, например, Свету Светикову. Она прекрасная актриса мюзиклов, но кто знает, будь у нее грамотный продюсер, может быть, ее карьера была бы еще круче? Или девчонки из «Тутси» – все умницы, крутые вокалистки. Может, с хорошим наставником, каждая сделала бы хорошую сольную карьеру.
– Вы как-то признались, что самый большой ваш страх – быть сбитым летчиком. Что должно произойти, чтобы вы ощутили себя таким?
– Вот я когда-то так сказал, а теперь думаю – наверное, я не совсем тот смысл вложил в свои слова, другое имел в виду. Кто такой, по сути, сбитый летчик?
Это артисты популярные в прошлом и забытые сегодня, часто они напоминают о себе всякими грязными способами: плетут интриги, устраивают скандалы.
А я, в свою очередь, немного о другом. Вот есть, например, такой артист – Прохор Шаляпин. При всем уважении к нему – вы знаете хоть одну его песню? Хотя, может, он вообще и не хотел быть певцом, а хотел – медийной персоной. И это у него получилось. Я, скорее, говорил, о сбитом летчике, как о человеке раздавленном, лишенном своей мечты. Когда ты приходишь домой, а тебя не встречают. Заходишь в комнату, где сидит вся семья, а к тебе никто не поворачивается, не здоровается. Ты – сбитый летчик, когда тебя не замечают. И неважно, артист ты или слесарь. Это страшно в любом случае.
– Вы сравниваете себя с другими фабрикантами? Случается завидовать чьим-то успехам?
– К сожалению, я напрочь лишен чувства зависти. А ведь это хорошее чувство, двигатель прогресса. Если ты кому-то завидуешь, ты встанешь посреди ночи и пойдешь писать песню, это же круто. А что до сравнения, даже не знаю… Вот с кем мне себя сравнивать?
– С Тимати!
– Он изначально был больше бизнесмен, чем артист. Музыка для него – лишь хобби. С кем мне еще себя сравнивать? Со Стасом Пьехой? Так я знаю, какая у него тяжелая жизнь была до «Фабрики», как он у Пелагеи на «бэках» пел – с его-то талантом...
– …и родственниками.
– В том-то и дело, что все думают – ну, у него такая бабушка, конечно, пробьется. Ничего подобного. Путь в шоу-бизнес он сам себе проложил. Или девчонок взять – Дубцову, Гагарину. Никому из них легко не было, все пахали. Поэтому и не сравниваю себя ни с кем – знаю, через что человек прошел, и только радуюсь его успехам.
