– 8 сентября на канале «Россия 1» выходит пятый сезон шоу «Ну-ка, все вместе!», где вы сидите в жюри. В рамках проекта конкурсанты исполняют песни, а члены жюри, если им нравится исполнение, встают и подпевают. Цель участников – получить как можно больше баллов от экспертов. Как вам опыт участия в таком необычном формате?
– Я очень рад за современных артистов, уровень исполнительского мастерства которых вырос настолько, что ты сидишь и смотришь на них, открыв рот от восторга. Талантов сегодня, конечно, огромное количество.
– Какое непопулярное мнение – обычно ваши коллеги ругают современную эстраду...
– Если говорить о том, что поют, тут соглашусь – авторов не хватает. Раньше, конечно, по смыслу и эмоциональной нагрузке тексты песен были круче. Сегодня мы видим недостаток пишущих исполнителей. В идеале, конечно, артист должен сам себе и сочинять песни, и сам петь их – тогда это будет честно, по-настоящему.
– Над какими другими проектами вы сегодня работаете?
– Активно тружусь в театре, выпускаю интенсивы по сценическому движению. Касаемо музыки – недавно записал дуэт с Катей Газетиной, теперь в планах снять клип.
– Перейдем к вопросам про личную жизнь. Вашей дочке Саше 14 – самый разгар бунтарского подросткового возраста. Как он отражается на ваших отношениях?
– Дочь у меня – классная девчонка и отношения у нас прекрасные. Я ее с рождения воспринимал неким маленьким мудрецом со своей точкой зрения и всегда к ней прислушивался. Она умница, хорошо учится, участвует в шоу-мюзикле «Чебурашка». В общем, ребенок очень занятой, вовсю работает и времени на ерунду у нее нет. Подростковый возраст прошел мимо нас.
Дочь Саша лихо затанцевала хип-хоп – это в меня, я ведь прежде увлекся хореографией и только потом запел. Саше легко даются всякие штучки из тиктока, она повторяет популярные тренды, и у нее круто получается.
– Вы с мамой Саши в разводе. Что для вас самое сложное в общении с ребенком на расстоянии?
– Само это расстояние и есть самое сложное. Конечно, я не планировал, чтобы моя дочь так росла, чтобы я не мог видеть ее каждый день… Безусловно, если мы до сих пор жили все вместе, я бы мог сильнее влиять на дочь, больше привносить в ее жизнь.
– Вы со второй женой Еленой вместе уже семь лет. Как можно охарактеризовать ваши отношения?
– Огонь!
– А поподробнее? Кто у вас в семье главнее, кто чаще уступает?
– У нас, наверное, скорее патриархат, но такой лайтовый, современный. Всегда стараемся обсуждать проблемы, прорабатывать их. Дома у нас случаются мексиканские страсти по-останкински – поссоримся, потом поржем. Но серьезно никогда не ругаемся. Любовь всегда побеждает. К тому же мы оба неплохие психологи (я по призванию, а жена – по образованию) и ловко умеем обходить острые углы.
– Елена по профессии радиоведущая и астролог. Есть мнение, что творческим людям непросто уживаться вместе, они начинают конкурировать друг с другом. Как в вашем случае?
– По-всякому бывает. Мы, скорее, не конкурируем, а стимулируем друг друга, подстегиваем. Я иногда, правда, делаю это как старый дед: могу не слезать с одной темы, нудеть. Лена долго терпит, а потом в какой-то момент не выдерживает – давай, мол, сядем уже, обсудим. Жена всегда так выстраивает разговор, что у меня мозги встают на место.
– Один из ваших самых ярких хитов – «Ниже ростом только Губин» – рассорил вас с Андреем Губиным, он посчитал ваше творчество оскорбительным. В тексте вы подшучиваете над своим ростом, который составляет 168 см. Вы когда-нибудь испытывали комплексы по этому поводу?
– Я с детства был в тусовке, где все были и повыше меня, и постарше. И мне всегда нормально было быть и «Мистером Малым» и «Децлом». Я на подобное никогда не обижался, так как принимаю себя таким, какой я есть. Может, мне и хотелось бы быть повыше, но уж какой родился.
К тому же я никогда не испытывал недостатка во внимании девушек – может, еще и поэтому комплексами не страдал. Был, правда, период, когда из-за роста я выглядел младше своих лет, и девчонки-ровесницы, которые мне нравились, не воспринимали меня всерьез, считали молокососом. Зато девушкам постарше я нравился, но тут уже я перед ними робел. Но иногда, кстати, мой рост просто спасение. В самолете, например, ногам удобно.
– В свое время «Фабрика звезд» была кузницей талантов, многие выпускники до сих пор у всех на виду – Ирина Дубцова, Полина Гагарина, Тимати... Почему вы, заняв почетное второе место, не пополнили ряды перечисленных артистов?
– Не проходит дня, чтобы я сам себе не задавал этот вопрос. Действительно, почему? Иногда сам себе отвечаю на него и ответ получается совокупным, но не в мою пользу. Видимо, где-то произошла ошибка в коде, не фартануло. И не только мне – пробиться после проекта смогли лишь единицы, а участников были сотни. Я был на контракте – ждал , надеялся... Мне говорили, что верят в меня. Мы могли многое сделать и не сделали. Мы все не смогли удержать такой крутой проект, лоханулись.
Шоу-бизнес мне нормально нервы потрепал: сколько раз я в нем разочаровывался, терял в него веру, – не перечесть.
– После проекта на вас обрушилась популярность, но потом вам пришлось пережить забвение. Вам это тяжело далось?
– После «Фабрики» мы почти два года жили в дороге, гастролировали. Когда вернулись, я понял, что происходит что-то непонятное. Поддержка со стороны продюсеров и руководства проекта прекратилась, я чувствовал себя растерянным. Расстраивался, конечно, переживал.
Был период, когда к алкоголю пристрастился, после – заимел проблемы со здоровьем, из-за которых полтора года не мог появляться на публике. Потом спина начала разваливаться, депрессией накрывало. Пытался в семью уйти, но и там со временем все рухнуло. Я остался ни с чем – без карьеры, без близких. Рад, что нашел в себе силы собраться и идти дальше.
– Вы рассказывали, что на «Фабрике звезд» вам не платили. Почему?
– За само участие в проекте, конечно, не платили – мы и так там были на полном обеспечении. Контракт на пятьдесят страниц я подписал не глядя, на бегу. Мне его сунули под нос: мол, либо ставишь свою подпись, либо – до свидания. А я простой парень из карельской глубинки. Какой у меня вообще мог быть выбор?
– Но на гастролях-то наверняка платили?
– Конечно. Еще и немало – сотку баксов с концерта. За месяц набегало под 5000 долларов. Для меня, до проекта зарабатывавшего на родине раз в десять меньше, это были нереальные бабки.
– На что потратили гонорары?
– Все прокутил. Дорвался до денег, называется. На память о тех временах у меня осталась только хорошая, дорогая сушилка для белья – уже 18 лет работает.
– Сегодня умеете копить?
– Не так давно научился. Откладываю десятину, пока получается.
