Как и родину, любовь не измерить ни аршином общим, ни хитрыми научными приборами. Нет единой системы измерений, наглядно демонстрирующей силу любви, посему поздравляем — ваша любовь на ступень выше обычной, по силе и мощи превышает норму, а вы отныне гордо носите звание «сильно любящей» женщины. Хотя, отмечу, ни диплома не подарят за ваше достижение, ни по головке не погладят, да и за любовь выше нормы бонусы не положены, скорее неприятности в огромном количестве, об этом чуть позже.
Их (сильно любящих дам) легко можно вычислить по ряду признаков, кстати, и себя проверить: не значитесь ли вы в данных списках. Во-первых, эти отважные дамы на первое место в системе жизненных ценностей ставят мужчину, воздвигают на пьедестал ненаглядного, любят больше, чем себя; красивые, умные, способные на отчаянные поступки и безграничное чувство женщины, в результате все равно глубоко несчастны. Во-вторых, умеют отдавать, но не умеют брать: скорее всего, брать не у кого и нечего, поскольку изначально выбирают эмоционально, физически недоступных мужчин. В обычный состав даже самых заурядных взаимоотношений сильно влюбленных входят унижения, самоотверженная готовность спасать, сносить обиды, прощать. На выходе получается разрушающая любовная смесь, опасная для здоровой психики, непригодная к употреблению.
Так воспаряем мы или страдаем от любовной зависимости: и где грань между двумя этими состояниями? Автор Леди@Mail.ru Полина Табагари вместе с главными героинями решила поискать рецепты того, как справиться с чувствами, рассчитанными как минимум на пятерых, но выпавшими на долю одной хрупкой женщины.
Любовь=страдать?
Слишком сильно любящие женщины сознательно или нет, но слово «любить» приравнивают к слову «страдать», зачастую не разделяя эти понятия. Мол, вот как я тут убиваюсь, мучаюсь, страдаю, значит, точно — сильно люблю, сомнений быть не может! Но за слишком сильной любовью к мужчине ловко скрыта нелюбовь к самой себе. Стоит помнить и о том, что зависимость от объекта любви — явный признак того, что в жизни вам чего-то недостает: ведь это безошибочный способ создать свою реальность и скрыться от действительности, заполнить эмоциональную пустоту, разгрузить «вагон нерастраченной любви». Нехватка чего-либо — это общий магнит, влекущий будущих страдальцев навстречу друг другу. Женщине хочется защищать, оберегать, бороться за избранника, мужчине — манипулировать и иметь власть.
Известный пример подобной печальной лав-стори — любовь младшей дочери Виктора Гюго, Адель, к английскому офицеру Альберту Пинсону. Тридцатитрехлетняя Адель в течение девяти лет маниакально преследовала своего возлюбленного по всему миру, периодически устраивая скандалы на публике, оплачивая его карточные долги и проституток и искренне веря, что является законной супругой бравого капитана Пинсона. С именем любимого на устах Адель Гюго тихо и незаметно умерла в возрасте 85 лет в приюте для умалишенных, где провела перед этим 40 лет.
Трагическая история Адели Гюго конца XIX века, кстати, давшая название психологическому термину для обозначения любовной одержимости — «синдром Адели Гюго», причиняет немало страданий и современным женщинам.
А я люблю женатого
Ксения, 28 лет: «Отношения с Пашей начинались как ни к чему не обязывающая связь. Он давно женат, двое детей, я уже четыре года в гражданском браке, устоявшийся быт, надежный спутник рядом, распланированное будущее. Но за одним душевным свиданием последовал хороший секс, который перерос в эмоциональную близость и, как мне казалось, взаимное чувство. Я жила этой любовью, боготворила Пашу, ждала свидания, мечтала родить от него дочку, ушла от мужа, поскольку хотела принадлежать только любимому, быть верной на 100 процентов. Но вот уже пятый год моя жизнь строится по избитому сценарию: я несчастлив, но уйти не могу. Я в свою очередь с одержимостью футбольного болельщика бросаюсь доказывать искренность своих чувств, он отступает, пропадает из поля зрения на время, берет тайм-аут, за это время я смягчаюсь, снижаю планку надежд, и мы снова вместе. Такой вот безнадежный любовный футбол.
Иногда будто просыпаюсь, осознаю, что у меня явно маниакальная зависимость от мужчины, неспособного любить в принципе. Я инициатор этих отношений, люблю за двоих, выкладываюсь за троих и вдвойне страдаю, но в итоге ничего не меняется. Бессчетное количество попыток уйти. Расстаемся, встречаемся, и мне снова дарят крылья, и появляется непоколебимая уверенность в благополучном исходе нашего романа: ведь только я смогу сделать его по-настоящему счастливым.
Я не люблю страдать, никто не любит страдать (открыто в этом не признаются, на откровение тут не рассчитывайте), он будто мой наркотик, а страдание в наших отношениях — побочный эффект. Без них нельзя, видимо, ощутить всю глубину чувств, свою нужность, почувствовать себя значимой. Принять реальность, не питать иллюзий, не витать в облаках — банальные утешения за вечерними посиделками с подругами. И что дальше? Тогда, может, сразу к обрыву и вниз? Будет равноценно. Все это часть моей жизни, очень весомая часть, даже, пожалуй, самая важная. И я не могу остановиться, даже если знаю, что сделала максимум для этих отношений, превысила все допустимые лимиты; не могу равнодушно вырвать кусок жизни, весело окунуться с головой в работу или завести пару новых хобби, как любят советовать глянцевые издания на пару с заумными психологами. Любовь творит чудеса, спасает, обладает целительной силой, и моя любовь способна на это, если отнять и эту веру, то уже ничего святого в жизни не останется».
Первая любовь
Наталья, 24 года: «Шурик — моя первая настоящая любовь. Да, в 20 все намного острее чувствуешь, глубже переживаешь; неудивительно, что любовь воплотилась для меня в море страстей, истерик, скандалов, затяжных ссор, перерастающих в бурное примирение. Я, словно героиня любовного романа, способная преодолевать препятствия, лишения и невзгоды, готова жертвовать всем во имя Настоящего чувства. В настоящий момент оканчиваю университет, подрабатываю на двух работах, чтобы были деньги сходить в кино, боулинг, была возможность делать ему дорогие подарки. Он пока не работает (но я уверена, что это временно), сидит дома, играет в компьютерные игры, я беру кредиты, чтобы у него был хороший телефон или аудиосистема в машину. Ничего не требую, не прошу, просто хочу, чтобы он был рядом и был счастлив. В ответ претензии: «С тобой скучно, неинтересно», что он вынужден со мной встречаться по ряду причин. Я не жалуюсь, постоянно пытаюсь понять, как себя вести, чтобы ему угодить. И так больше четырех лет в режиме нон-стоп «ссора—расставание—перемирие—ссора». Смешно, вот верь после этого: «любовь живет три года» — с моей ничего вот не случается, не горит, не тонет, не дохнет.
Однажды подруга посоветовала книгу Робин Норвуд «Женщины, которые любят слишком сильно». Произвела впечатление. Читала, плакала, не верила своим глазам. Автор страница за страницей будто описывала мою жизнь и отношения с Шуриком. Я идеально попадала в категорию сильно любящих, точнее, сильно зависимых женщин: заниженная самооценка, потребность быть нужной, сильное желание изменять других, готовность страдать, как обо мне. Я действительно всю жизнь верила, что счастье нужно заслужить, а лучше всего выстрадать (так надежнее!), тогда оно достанется мне по праву, мое законное право наслаждаться жизнью.
«Настоящая победа — преодолеть навязчивое желание бороться за человека, который не может предложить ничего, кроме возможности ему помогать, — пишет автор». Но если ему не помогать, то он пропадет, это будет настоящее предательство, как я буду себя чувствовать после этого, не могу допустить, знаю, что необходима ему.
Терапевтический эффект оказался кратковременным: облегчает симптомы, но не устраняет причину. В общем, книгу я выбросила, а его нет».
Переболевшая
Калина, 32 года: «Я всегда была самодостаточной личностью, четко знала, чего хочу от жизни. Денис не вписывался в картину мира, но проявил изрядную настойчивость, сумел очаровать, влюбить, завоевать, ему я впервые открыла свое сердце и душу. За несколько лет мы прошли огонь и воду: боролись с его алкоголизмом, пристрастием к азартным играм, пережили длительную разлуку, пошли против воли родителей, разорвали связи со всеми близкими друзьями. Его неудачи или плохое настроение я принимала на свой счет, во всем видела свою вину и ошибки, старалась всячески помочь и поддержать. Любовная эйфория сменялась недельными депрессиями, если он был рядом, мы и пару минут не могли продержаться без взаимных упреков, но стоило ему хоть на минуту отойти, я задыхалась без него, словно мне отрубили доступ к кислороду. Да, от моей слишком сильной любви и ему в том числе доставалось... Вывод: никому лучше не становится от переизбытка чувств, все должно быть в меру.
Когда болезнь «люблю тебя больше жизни» отступила, я подумала, а была ли это любовь? Что это со мной было вообще?»
Любить нельзя страдать
Таких историй тысячи, и они все наводят на одну мысль: эти женщины любят слишком сильно? Или слишком сильно любят страдать? Меняют города, чтобы быть ближе к возлюбленному, обеспечивают и содержат, спасают от алкоголизма или наркомании, они опора и основа этих отношений, готовы жизнь отдать и пожертвовать всем. Так много драматизма и так мало любви: настоящей, всепоглощающей, искренней и надежной. Нет ли в этом патологии? Что каждая из нас принимает за любовь в таком случае?
Любовь — это отношения со знаком плюс, положительные эмоции, готовность отдавать без оглядки на будущее («Неблагодарный, сколько я сделала для тебя, если бы не я!»), это благополучные, устойчивые отношения. Чтобы перестать страдать, нужно любить себя и всеми силами стремиться к здоровым, полноценным, гармоничным отношениям (а для этого прежде всего нужно с выбором не ошибиться, подобное притягивает подобное). Нельзя допустить, чтобы страдания вошли в привычку, а чувство вины стало второй натурой.
Выйти из порочного круга страданий и унижений, поставить точку в таких отношениях, для этого нужно обладать изрядной решимостью, сильным характером. Лечение будет долгим и тяжелым (в том числе не стесняйтесь обращаться за профессиональной помощью, рекомендую), а за расставанием последует долгий период реабилитации. Надо снова поверить в себя, обрести веру в мужчин, веру, что именно я заслуживаю здоровых нормальных отношений с адекватным мужчиной. Что желание делать партнера счастливым, заботиться, проявлять внимание, дарить подарки — обоюдное, и это тоже норма, а не исключение из правил. Может быть, все дело в нашем менталитете? Жуткая привычка страдать, верить в плохое, ожидать худшего, перекладывая ответственность за свой выбор и решения на плечи случая или посторонних людей. Плохое заняло место хорошего, а хорошее воспринимается как подозрительное.
Рецепт борьбы с больной любовью, наверное, один — любить и ценить себя. Безмерно ценить себя, уважать, чтобы не разбазаривать себя без остатка, а жадничать и оставлять для себя кусочки души. Дорожить тем, что у тебя есть сейчас: личностью, мечтами, внешностью, убеждениями, интересами, достижениями. Если проявляются зародыши «всестрадающего» чувства, нужно стать отпетой эгоисткой и почаще задавать себе вопрос: «А что я буду иметь от этих отношений?» «Действительно ли это именно то, чего я хочу?» Если поведение мужчины неприемлемо изначально, дальше будет хуже: люди не меняются.
И помните: мы сами — источник счастья. Ждать, что кто-то другой придет и сделает это за нас, так же наивно, как и верить в Санта-Клауса: романтично, красиво, но бестолково. В наших, а не в чужих руках залог счастья.
