Я перестала стричь волосы в первом классе школы и прославилась среди друзей как «Варвара краса — длинная коса». Тем более имя соответствует. А когда стала подростком, задумалась, что бы еще с волосами такого сотворить, чтобы выглядеть необычнее. Лет с 15 я слушаю рок и металл, пою в рок-группе, а сейчас еще и веду личный инста-блог на тему саморазвития. Так что выделиться из толпы — моя задача номер один.
Но тогда моя инициатива столкнулась с проблемой под названием «мама против». Мама запрещала мне красить волосы, опасаясь за их состояние: чтобы придать яркий оттенок моим темно-русым от природы прядям, их нужно осветлять — а это путь к тусклости и ломкости. Но когда мне было 17, мама сдалась, и я перекрасила концы в бордовый. Это была моя маленькая победа.
Сейчас каждая вторая девушка носит разноцветные волосы, но несколько лет назад это было вызовом. Одноклассницы надо мной смеялись и говорили, что я выгляжу, словно окунула голову в ведро с краской.
Естественно, на бордовом я не остановилась, и два года подряд меняла оттенки: синие кончики, потом бирюзовые, малиновые. И каждый раз подкрашивала на 2—3 сантиметра больше, приучая родственников к цветным волосам. А на первом курсе случайно (нет, ну правда случайно) покрасила ВСЮ голову в розовый цвет: нанесла краску, как шампунь, и состав оказался таким пигментированным, что лег даже на неосветленные пряди.
Тут стало ясно, что процесс окрашивания в радугу не остановить. Семье пришлось смириться, а я получила свободу самовыражения.
С розовой головой я ходила полгода, это был единственный цвет, который выглядел насыщенно на темно-русой базе (как выяснилось позже, из-за того что в моих волосах много красного пигмента). Но моей мечтой был холодный фиолетовый — и я пошла в салон.
Там меня сразу предупредили, что осветление — серьезный удар по здоровью волос. Так и получилось: за два года регулярного обновления цвета пряди стали не просто сухими, а напоминали солому на ощупь. Зато благодаря новому цвету моя жизнь нехило изменилась. Вот лишь несколько плюсов нестандартного внешнего вида.
- Меня сразу запоминают. Не важно, где я нахожусь — в компании новых знакомых, среди коллег на работе или на парах в универе, — даже если рядом полно народу, первой увидят и запомнят именно меня. Правда, это не всегда хорошо, особенно если речь идет о пропущенных лекциях.
- Меня стали узнавать на улице и на концертах. Не то чтобы я стремилась прославиться, но когда мне говорят: «Хэй, я тебя знаю!» и просят сделать совместное селфи — приятно.
- Мне легче найти себя на фотках. Удобно, когда смотришь фотоотчеты с мероприятий и концертов.
Реакция незнакомых людей на фиолетовые волосы длиной до пояса бывает странной.
- Меня постоянно спрашивают, не парик ли это. И хуже того — пытаются проверить, подергав за волосы. Вот не надо так делать.
- Одни завидуют моей смелости, другие (в основном женщины постарше) порицают за то, что «испортила красоту».
- Бывает, бабушки при виде меня испуганно крестятся и осуждающе смотрят.
- Но все-таки чаще всего мне делают комплименты и почему-то называют Мальвиной, хотя у нее волосы были голубые, а не фиолетовые.
Вот кто мои настоящие фанаты — так это дети! Причем не только малыши. Девчонки лет 10 тоже с восторгом показывают меня своим мамам, говоря что-то про Винкс и фей. Мне это дает заряд позитива, а детям, надеюсь, веру в волшебство.
Еще я часто отвечаю на вопросы по поводу окрашивания. Самый популярный: «Сколько держится цвет?» Раньше я красилась антоцианином, и оттенок не смывался месяца три. Но у этой технологии есть несколько минусов лично для меня, поэтому пару месяцев назад я записалась в арт-мастерскую Shining Space, где используют красители Pulp Riot.
Как объяснила мне колорист и основатель мастерской Ксения Сухова, принцип работы этого средства отличается от антоцианина, который буквально «запечатывает» цвет на волосах, как при ламинировании (отсюда долгоиграющий эффект). В отличие от него, Pulp Riot – это пигмент прямого действия, то есть вымывается в обычном режиме, выдерживая примерно 42 мытья волос, и легко выводится, если мне, например, захочется перекраситься из фиолетового в розовый.
Второй вопрос, который всех интересует, — как чувствуют себя мои волосы при частом окрашивании с предварительным осветлением? И тут лукавить смысла нет: конечно, они поврежденные, с секущимися кончиками, и восстановить их трудно даже с помощью армии масок и масел.
Да, пару дней после окрашивания пряди блестят и сияют, потому что они гладкие благодаря укладке. Но после первого же мытья головы вся эта красота превращается в тыкву.
Конечно, моя мечта — блестящие волосы из рекламы с «девушкой — разрушительницей ножниц». Но вот добиться такого эффекта сама я не могла. Сразу скажу: никакие коньячные компрессы и размоченные хлебные корки я для ухода не использую, потому что верю в науку и косметические шампуни, кремы и прочие сыворотки, которые проходят десятки тестов в лаборатории.
К чему я это все? К тому, что вернуть к жизни измученные пряди сложно, но можно. То же самое сказала мне Ксения Сухова перед сеансом окрашивания, тем более что красить поврежденные волосы ни один мастер не возьмется – результат будет, мягко говоря, несимпатичным. Поэтому предварительно я пришла в мастерскую на процедуру восстановления Salerm.
Для начала Ксения провела визуальную диагностику моих прядей и расспросила, какой косметикой пользуюсь, как часто крашу, какую укладку делаю. Я вспомнила все свои преступления против волос, в том числе ежедневное вытягивание утюжком. И тут выяснилось, что мои пряди не склонны к пушистости, — причем это было не последнее, что я о них узнала.
Далее приступили к реанимированию волос. Для начала мне вымыли голову шампунем Salerm Purificante с витаминами и маслами: он глубоко очищает волосы, увлажняет и укрепляет их, а заодно придает объем и блеск (мне все это надо). Этап номер два — увлажняющая маска из той же линии. Чтобы закрепить результат и подлечить поврежденные участки, на влажные пряди нанесли несмываемый кондиционер Salerm 21 с провитамином В5. И сушили с термозащитой при низкой температуре.
После всех этих мероприятий два мастера в четыре руки тщательно отстригли секущиеся кончики моих волос.
Надо ли говорить, что после ухода и последующего окрашивания волосы выглядели глянцевыми и супергладкими. Мало того, со дня процедуры прошел почти месяц, а новых поврежденных участков пока не обнаружилось.
Первое, что я вижу в зеркале утром, — не фиолетовый взрыв на голове, а нормальная прическа. И, пожалуй, теперь я согласна с девочками, которые при виде меня говорят своим мамам, что феи существуют.
- Где ярко покрасить волосы: имидж-арт-мастерская Shining Space
- Как найти: Москва, Волгоградский пр-т, 32, стр. 8; +79162616119
- К кому записаться: Ксения Сухова
