«Главное, что моя болезнь лечится»: как 46-летняя женщина борется с лимфомой

Елена Виноградова (46) — мать двоих взрослых сыновей, сильная и трудолюбивая женщина, которая борется с онкологическим заболеванием. Рассказываем, как Елена прошла путь от службы в армии до администратора в стоматологии, почему во время лечения нельзя думать о плохом и в чем особенность лучевой терапии.

О работе

За свою жизнь я много где работала. В начале карьеры даже служила в армии по контракту. Наверно, это мой самый интересный опыт — тогда и окопы копала, и с оружием бегала. Но последнее место работы мне нравится больше всего, я была администратором в стоматологии. После того как вылечусь, хочу вернуться в ту же сферу. Больше всего люблю работать с людьми, помогать им. Я однажды даже стала донором.

Пришла в гости к своей подруге, которая работает в лаборатории по сдаче крови, увидела, что люди сами приходят и сдают свою плазму. Решила, что тоже смогу кому-то помочь, поэтому пошла сдавать кровь. Это было незапланированное событие. Первая сдача плазмы прошла нормально, а при повторной процедуре обнаружились проблемы с анализами крови.

О заболевании

Я пошла сдавать флюорографию после бронхита. Результаты показали конгломерат (скопление увеличенных лимфоузлов) довольно больших размеров. До этого при сдаче крови врачи никаких явных отклонений у меня не обнаружили. В донорском центре говорили, что уменьшенное число лейкоцитов в принципе может быть. Я проходила потом отдельное обследование у гематолога, мне повторили, что с этим можно спокойно жить. Если бы не сделала тогда флюорографию, может быть, у меня и не нашли бы болезнь.

Когда узнала, что обнаружили конгломерат, то не растерялась. Во-первых, тогда еще точного диагноза не выявили. У меня сначала была надежда, что опухоль окажется не злокачественной. С этой же надеждой я ложилась в больницу на обследование. Потом врач подвел меня к мысли о том, что будет легче лечиться, если обнаружится, что заболевание онкологическое. Мне объяснили, что доброкачественную опухоль было бы трудно удалить оперативным путем, потому что она по идее должна была врасти в сосуды, ткани и легкие. А химиотерапия возможна только в случае, например, лимфомы (что у меня и обнаружили впоследствии).

Когда мне сообщили окончательный диагноз, я была уже настроена на лечение. Я понимала, что это будет долгий и сложный процесс, но лечиться надо! Сопли и слезы сделали бы только хуже.

О поддержке

Мои сыновья мне очень помогают по дому, потому что сейчас нет сил на бытовые дела. Близкие не говорят каждый день: «держись», «мы с тобой». Наоборот, они стараются сделать так, чтобы я вела нормальный образ жизни и не зацикливалась. Я сразу сказала сыновьям — главное, что моя болезнь лечится. Поэтому мы уверены, что все будет хорошо.

Во время лечения я старалась не думать о плохом. Конечно, когда лежала в палате, слушала, как другие рассказывали о своих рецидивах, поняла: болезнь может вернуться. Мысли закрадываются в голову, но я гоню их прочь, в этом помогают мои близкие. Иначе просто не получится собрать себя в кулак и настроиться на лечение.

О лечении

Первое обследование показало наивысшее содержание онкологических клеток в организме. После химиотерапии их количество сократилось, но опухоль уменьшилась только вдвое. Поэтому мне необходим был курс лучевой терапии, чтобы удалить опухоль окончательно, иначе она начала бы снова расти. Времени было мало, так как самый большой возможный перерыв между химиотерапией и лучевой — полтора месяца. Если бы мы затянули или отказались от нее, то все лечение было бы напрасным.

Лучевую терапию я уже прошла недавно, мне помог Фонд борьбы с лейкемией, теперь нужно ждать месяц-полтора, чтобы пройти обследование и сделать компьютерную томографию грудной клетки. Тогда станет ясно: помогла терапия или нет.

О планах на будущее

Первое, что сделаю, когда вылечусь, — найду работу. Так получилось, что о диагнозе я узнала, когда встала на биржу труда, поэтому пока оставила поиск нового места незавершенным. Хотя сейчас после лечения процесс трудоустройства усложнился, потому что мои физические возможности ограничены. Я даже не представляю, что мне на бирже сейчас могут предложить как инвалиду второй группы.

До болезни в жизни все было как-то приземленно — мой мирок существовал только в стенах квартиры. Хотелось устроить быт получше, создать уют, приготовить что-то вкусное и оригинальное. Сейчас появилось желание выйти из квартиры и побывать в интересных местах, съездить в другие страны, познакомиться с новыми людьми. Я ощутила, что жизнь проходит, и она, оказывается, не такая длинная и большая.