Смотри на Наталью Сидорцову в нашей галерее, а материал о ее жизни ты найдешь ниже.
Бурный роман
С супругом мы впервые встретились, когда мне было 15 лет, а ему 28. Он участвовал в рок-фестивале, который я освещала как корреспондент местной телекомпании. Так случилось, что мы из одного города, но свел нас вместе не Сергиев Посад. Увидев его впервые, я подумала — сумасшедший. Если бы мне тогда сказали, что я выйду за этого человека замуж и рожу от него ребенка, я бы посмеялась в лицо. Я взяла у него интервью, и на этом наше взаимодействие закончилось.
Спустя пять лет мы пересеклись уже в Москве, на кастинге в его первый театральный проект. По глазам поняли, что узнали друг друга. Я спела, и он обалдел. Позвал меня спеть демо, и тут уже меня потрясла музыка. Часто говорю: я влюбилась в его музыку, вышла замуж и родила ребенка от его музыки. И развелась с его музыкой тоже.
Я была абсолютно очарована его талантом. Встретились два творца и вдохновляли друг друга. В тот момент совершенно не обращала внимания на такие знаковые вещи, как категорическая разница в ментальности. Он был человеком с советским детством, я родилась в перестройку. Разница в возрасте в 13 лет очень ощущалась в жизненных подходах.
В период романтики «розовые очки» мешали мне распознать опасные звоночки. Меня удивляло обилие негативных историй о его предыдущих женщинах. Но в двадцать лет все мы живем в иллюзии, что с нами такого никогда не случится. Я была уверена, что не пополню список его бывших. У меня была четкая ролевая модель, каким должен быть мужчина. Мой отец был очень строг и принципиален в воспитании, у нас непростые отношения. Супруг же был полной противоположностью. Я не совсем понимала, как вести себя, и не осознавала, что мне придется очень сложно. Думаю, если бы я не забеременела, наверное, через год бы расстались. Но так случилось, что мы сочетались браком.
Не сошлись характерами
Сложности начались, когда мы поженились. Было такое ощущение, что муж решил: «Ну все, теперь она моя — и я могу делать все, что захочу». Есть две огромные иллюзии в отношениях. Когда женщина думает — он изменится. И когда мужчина думает — она никуда не денется. В этой иллюзии мы пребывали долгое время. Когда появилась ответственность за ребенка, нам с мужем стало невозможно вести прежний образ жизни: творческий, богемный, свободный. Я требовала от него большей ответственности по отношению к семье.
Ему же хотелось совершенно другого — продолжать тусоваться, ходить в театр и на концерты, общаться с женщинами. Это был период нашего совместного творчества, когда вышел мюзикл «Монте-Кристо», музыку к которому написал мой муж. Это я убедила его писать для театра. Сказала ему: «Песни — это не твое, ты мыслишь глобальнее».
Я отправила его музыку Владимиру Исидоровичу Тартаковскому, директору Московского театра оперетты, и он сказал: «Это лучшая музыка, которую мне приносили за последнее время». Это был проект «Нежная королева». Тартаковский предложил моему мужу написать «Монте-Кристо» на либретто Юлия Кима, и этот мюзикл стал хитом. Проект сделал звездами многих артистов, мог бы и супруга сделать звездой. Но его трудный характер стал камнем преткновения. Мы постоянно ругались, я упрекала его, что он упускает огромный шанс.
Наш брак стал для меня преодолением не только из-за тяжелого характера мужа. Это было в первую очередь преодоление себя. Именно в этот период я начала личную психотерапию. Я была принципиальной, избыточно гордой, строго воспитанной девушкой — сейчас я гораздо более внутренне свободна. А для мужа не существовало понятия моральной и финансовой ответственности, законов семьи. Он привык делать все, что хочет. Пройдя это большое испытание, я могу стать образцовой женой, потому что ничего не боюсь. Все страшное в браке я пережила за эти семь лет отношений.
Сложности усилились, когда у супруга появились первые серьезные заработки с театральных проектов. Финансовая свобода очень сильно повлияла на его поведение, позволила много тусоваться и общаться с женщинами. Я никогда не разбиралась в его изменах, но догадывалась о них.
Будучи в браке, иногда мы расставались на несколько месяцев. Разумеется, я понимала, что он не вел монашеского образа жизни. Периодически находила следы переписок. Никогда не проверяла его телефон, но иногда видела мельком на экране звонки от женщин. В ответ он придумывал отговорки. Я делала вид, что поверила, потому что не имела доказательств. На любые мои вопросы он отвечал, что у меня паранойя. Но я все чувствовала, как и любая женщина. Я всегда говорила мужу: «Ты скрываешь от меня это, о’кей. Но не бойся того момента, когда я узнаю о твоей очередной измене. Бойся того момента, когда я влюблюсь в другого и уйду».
И это произошло — я влюбилась в другого. Но не уходила, потому что не могла бросить семью. Я очень много молилась. Помню, как в храме слезно молила Бога указать, как мне быть. Если еще есть возможность сохранить брак, я прощу все и буду лучшей женой. Сделаю все возможное, чтобы мы могли начать сначала. Если брак сохранить невозможно, я просила о знаке, чтобы уйти без угрызений совести.
Через два дня я случайно застала его с любовницей. Смотрела на это и понимала, что не чувствую ревности, только очень слабую обиду. Я вдруг ощутила свободу.
Работа над собой
Безусловно, брак был для меня преодолением. У нас было столько же красивых и вдохновляющих моментов, сколько и очень тяжелых. Но, наверное, это было преодоление моих личных стереотипов и психологических травм, моих комплексов и зашоренности. Эти шесть лет стали огромной жизненной школой, а развод — выходом на новый уровень. Сейчас у нас хорошие отношения, мы воспитываем дочь. Мне всегда хотелось, чтобы дочь знала родного отца, я никогда не была против их общения. К счастью, они любят друг друга.
Наверное, многие подумают — за что я держалась в этом браке. Наш брак держался на творчестве. Когда я приняла решение о разводе, муж разводиться не захотел. Сам бы он никогда не развелся — ему это было не нужно. Он умолял, покупал мне билеты в Ниццу. Шантажировал меня тем, что лишит возможности петь все наши песни и сделает все, чтобы я больше никогда в жизни не пела ни в одном его проекте. Он поставил под угрозу мое участие в мюзикле «Граф Орлов», хотя я уже прошла кастинг и подписала контракт. Я боялась этого в предыдущие годы. Но в какой-то момент поняла, что не боюсь уже ничего.
Всем женщинам хочу сказать, мы зависимы, когда наш разум охвачен страхом. Когда я ощутила свою силу и творческую самостоятельность, я поняла, что не боюсь. Ни один аспект его шантажа не имеет надо мной власти. Я все могу сама. Даже если случится худшее, я все равно имею ресурс двигаться дальше. Это решение было результатом большой психологической работы. И с этого момента наше общение кардинально изменилось.
После развода я также работала с психологом. Я совершила большую ошибку, сразу же окунувшись в новые отношения, которые не увенчались успехом. И следом — в еще одни отношения с перспективой брака. После этого опыта развода и двух неудачных отношений я пришла к необходимости внутренней работы. Работа над собой вне отношений — самая важная.
Спустя четыре года личной терапии я поняла, что сама могу помогать другим реализоваться творчески и как женщине. Сначала получила два сертификата по разным методикам психотерапии и коучинга. Сейчас уже оканчиваю магистратуру по специальности «Практическая психология и коучинг».
В результате огромной психологической работы я стала мощнее как личность, как женщина и как артистка. Даже на проекте «Голос» я продолжала работать с психологом и регрессологом, и это очень сильно помогло справиться с паническими атаками. В личной жизни я тоже стала гораздо более осознанной. Теперь не кидаюсь в омут с головой, подхожу к отношениям более зрело и с пониманием своих желаний и целей.
Еще читай:
