Senior researcher в Netflix Альбина Ицхоки родилась в «самом большом населенном пункте России без светофоров», окончила экономический факультет МГУ с красным дипломом, переехала в США, родила троих детей, завела видеоблог, чтобы вдохновлять девушек, и подумывает написать книгу о маме.
Как я попала в Netflix
— Я работаю в Netflix. Но не в том отделе, который снимает кино, а в том, который обеспечивает платформе техническую поддержку. Я анализирую информацию, чтобы понять, что нравится потребителю, а что нет, и на основе этой информации уже развивается стратегия компании и прорабатываются различные инновации.
Один из главных вопросов, который мне задают, — как я туда попала. Можно сказать, совершенно случайно. Несколько лет назад я переехала в Калифорнию. Мой муж работал в Стэнфорде, а я растила двоих детей и была абсолютно счастлива заниматься только ими. Но в какой-то момент решила, что как-то странно — жить в Кремниевой долине, где столько классных компаний, и не попытаться в них поработать. В один вечер я села и подала свое резюме в Google, Facebook, Apple, а в это время на компьютере у меня, как обычно, играл нетфликсовский фильм, и я подумала: почему бы мне не податься и в Netflix тоже?
Я погуглила их офис, и оказалось, что он находится в получасе езды от моего дома! Я изучила все о компании, написала сопроводительное письмо и отправила резюме. Через несколько недель мне позвонил мой будущий начальник и пригласил на собеседование. Процесс был очень долгим, как это принято в Netflix, и спустя 12 собеседований меня взяли на работу.
«Мечты было две. Обе сбылись»
— Я родилась в поселке, о котором однажды задали вопрос в передаче «Что? Где? Когда?»: самый большой населенный пункт России, где нет светофоров. Дагестанские Огни стали городом только в 1990 году, но в детстве мне казалось, что это большой город. Три школы, площадь Ленина, стекольный завод! Тогда девочки просто так по улицам не гуляли, не было принято. Школа — дом, демонстрация по праздникам. Правда, у меня всегда было собственное мнение по любому вопросу.
Нас растили под «не сидите сложа руки, а то замуж не возьмут!» Помню, как я шокировала окружающих ответом: вот и прекрасно, что не возьмут, я и сама не хочу!
Я могу сказать, что мое детство было счастливым, потому что у меня хорошие родители, сестры и брат. Но если бы можно было изменить модель детства — я бы это сделала. Потому что у ребенка из бедной семьи мотивация, как правило, бывает только одна — заработать деньги. Поэтому я поступила на экономический, хотя моим любимым школьным предметом была математика. Я не думаю, что это хорошая мотивация для девочки, но трудно ожидать другой, когда все детство ты донашиваешь вещи за сестрами, а после уроков вы вчетвером должны ткать ковры на продажу.
Все спрашивают о коврах. Я — табасаранка, это наше национальное ремесло. Мы жили в небольшом двухэтажном доме, но на втором этаже жизни не было, потому что там жил ткацкий станок. Я и мои сестры ткали ковры после школы. И все вчетвером это дело дружно ненавидели, постоянно пытались заняться другими домашними делами, чтобы избежать ковроплетения. Конечно, я в коврах разбираюсь неплохо, сейчас иногда думаю: дайте мне ножик и клубок, я сотку ковер, мои пальцы все помнят. Но когда мне было 13 лет, я записала мои мечты. Их было две: «Никогда не ткать ковры» и «Выйти замуж за умного парня».
Обе сбылись. Ковры я больше не тку, а мой муж — профессор Принстонского университета и университета Лос-Анджелеса. Мы вместе со студенческих лет, однокурсники. Конечно, мои родные были шокированы моим выбором, и многие его не одобряли. Я всегда вспоминаю, как моя мама в шутку говорила: «Ну если кто семью у нас и опозорит, так это Альбина!» К сожалению, маму я потеряла очень рано, в 18 лет, и с Олегом она познакомиться не успела. Но думаю, что он бы ей понравился — все мои родственники сейчас любят Олега больше, чем меня. (Смеется.)
«Денег на твою математику нет»
— Я всегда хорошо училась, любила математику и хотела учиться в лучшем университете страны. В Дагестане мне учиться не хотелось, поскольку там тогда было принято поступать только за взятки. Интернета еще не было, так что в 8-м классе я написала письмо на адрес МГУ из библиотечного справочника, чтобы спросить про экзамены на экономический факультет. И мне ответили, прислали список экзаменов, и я стала к ним готовиться. В 9-м классе поступила в заочную школу при МГУ, куда нужно было отправлять сделанные задания по математике. Год обучения стоил 40 000 рублей.
Первый год моя семья эту сумму вытянула, а на второй год мама сказала, что денег у нас на мою математику нет. И моя учительница Аида Багировна предложила сама оплатить обучение. Я понимала, что никак не могу взять деньги, не могу сказать об этом родителям, потому что они бы не позволили. Но Аида Багировна сказала: «Магомедова, бери деньги! А когда ты получишь образование и начнешь работать — купишь мне духи». Так и получилось.
В МГУ я поступила со второго раза. Год жила в Москве у тети, обучаясь на подготовительном отделении, и это был год, когда я в буквальном смысле не поднимала голову от книг. Однажды позвонила маме, и мама, которая с большим трудом отпустила меня в Москву, по голосу поняла, как мне плохо и уговаривала вернуться назад, а я рыдала и говорила, что, пока не поступлю в МГУ, не вернусь. В итоге я поступила! А через несколько лет окончила бакалавриат и магистратуру МГУ с красными дипломами и медалями. Я и сейчас считаю, что нужно добиваться своего — пусть не с первой попытки. Пробовать еще и еще.
За каждой историей успеха стоит доля везения. Например, Аида Багировна — это огромное везение в моей жизни. Но еще был большой труд. К тому же на четвертом курсе МГУ я начала работать в московском офисе западной компании и несколько лет одновременно работала и училась, а после переезда в США — мой муж поехал учиться в аспирантуру Гарварда — начала искать работу, практически не зная английского языка. Четыре месяца я рассылала по сто резюме в день, не меньше.
Самое смешное сейчас — вспоминать, как со мной проводили собеседование по телефону. Я быстро переводила незнакомые мне слова и подбирала ответ на компьютере, прежде чем ответить на вопрос. В конце концов я устроилась ассистентом в небольшую компанию — просто проверять цифры в таблицах. И через четыре года стала ее самым молодым вице-президентом.
Успех и другой мир
— После того как Юрий Дудь показал свой фильм про успешных людей Кремниевой долины, где не было ни одной женщины, я написала несколько постов в своем Instagram. Попросила читательниц рассказать свои истории успеха, а после записала видео о себе. Оно стало популярным, и мне начали активно писать девочки, девушки, женщины со всех уголков света. Многие говорят спасибо, потому что я дала им веру в себя и показала пример. Я хотела бы продолжать рассказывать о женщинах, которые чего-то в жизни добились. Если это вдохновит кого-то изменить свою жизнь — это будет очень хорошо.
Мне много пишут из Дагестана. Многие из тех, кто видел мой видеорассказ, спрашивают совета, как им поступить, если они из очень строгой патриархальной семьи. Я вижу только один выход — учиться. И верить в себя.
Если у вас не вышло с первого раза — с десятого получится наверняка. Еще пишут мамы, которые не уверены в будущем своих дочек. Тут главное в воспитании детей — отсутствие гендерных ролей. И сына, и дочку надо воспитывать одинаково, именно тогда они смогут сами выбрать свой путь к счастью и успеху, а не тот, который предписывает им общество.
Успех у каждого свой. У кого-то высокая должность в компании, у кого-то свой бизнес, а у кого-то просто его семья. Я, кстати, считаю, что работа мамой и домохозяйкой — одна из самых сложных. Во-первых, рабочий день длится 24/7 круглый год, а во-вторых, общество сильно недооценивает этот труд и часто относится к домохозяйкам пренебрежительно. Но мир может быть совершенно другим.
Когда я нанималась в Netflix, до этого три года занималась только детьми, и я была уверена, что именно по этой причине меня не возьмут. Но наша компания с большим уважением относится к решениям людей, поэтому ни один человек не спросил меня, почему я три года не работала — я сама им рассказала, что хотела сфокусироваться на детях, и меня все поняли.
Более того, через месяц после того как я получила работу в Netflix, я забеременела нашим третьим ребенком. И мне было страшно неловко перед своими работодателями, потому что мои стереотипы внушали мне, что они будут думать, что я их таким образом обманула. Но мне просто сказали: «Мы за тебя рады!»
Уже потом я узнала, что компания часто нанимает девушек на больших сроках беременности или еще в декретном отпуске именно потому, что они не видят в этом какую-то помеху, а рассматривают это как выбор в жизни человека — почти все из нас в какой-то момент заводят детей. Netflix считает, что человек будет лучше всего выполнять свою работу, если у него и дома все хорошо. Тебя нанимают не как робота, а как личность с разными интересами.
Дагестанка, человек мира
— Меня часто спрашивают, ощущаю я себя только дагестанкой или «человеком мира». Мне кажется, что я давно уже человек мира. И вовсе не потому, что я «забыла» Дагестан, а потому что мне и в других городах и странах комфортно. И потом, ты всегда возишь дом с собой: на столе у меня нередко цикабы — наши табасаранские чуду с начинкой из мяса и орехов, дома мы носим джурабки, а когда я сержусь, мой муж уверяет, что у меня появляется «дагестанский говор». Кстати, он меня долго дразнил тем, что вместо «волосы» я говорила «волос».
Сейчас всю мою родню разметало по стране, поэтому в Дагестане я бываю редко, но мне бы хотелось туда свозить детей. Да, мой город детства маленький и неухоженный, но ты входишь в родные дома — тебе все страшно рады и кормят так, что не можешь вздохнуть! Олег до сих пор вспоминает, как его в Дагестане кормили нон-стоп.
У меня нет мечты в плане карьерного роста, нет пятилетнего плана на жизнь. Мне нравится моя работа, мне нравится растить моих детей, мне нравится моя жизнь здесь и сейчас, я это очень ценю. Мы с мужем рано потеряли родителей: я маму, он отца, и понимаем, насколько хрупкая эта вещь — семейное счастье. Так что я просто мечтаю, чтобы все были здоровы.
Еще я хочу написать книгу о моей маме. Мама прожила очень традиционную для Дагестана жизнь, и мне кажется, что никто эту обычную трудную жизнь дагестанки пока не описал. Я хочу рассказать, как она жила, какой делала выбор. Прежде всего для себя, чтобы мои дети знали о своей бабушке, чтобы вот так сохранялись связи — семейные, дагестанские.
Читай также:
