Обнаружить в себе талант демиурга - непременное желание любого человека, умудрившегося сохранить младенческую остроту восприятия. Придумать мир сложно. Придумать мир, затрагивающий нашу реальность лишь по касательной - еще сложнее. Быть может поэтому, все демиурги-самородки навсегда увековечены под цветастыми обложками, с их Волшебной страной, Внутренней Монголией, Средиземьем и фантасмагорическим Wonderland. И в этой вселенной вымышленных миров самым желанным пунктом назначения духовных эмигрантов стал Муми-дол - мир, появившийся с легкой руки финской сказочницы Туве Янссон.
Рождение сказочника
Тогда Туве со своим семейством по полгода жила на острове в рыбацком домике. Они собирали грибы в небольшом лесу, жгли огромные костры на берегу моря и совершали долгие прогулки по Финскому заливу. По ту сторону залива простирался огромный, неизведанный мир, и, возможно, в то время Янссон придумала вечного странника Снусмумрика, у которого из нажитого имущества только и были: шляпа, трубка, губная гармошка и палатка.
Сочинять сказки Туве Янссон начала еще в детстве. У нее были два младших брата, которых приходилось развлекать по вечерам новыми историями, а заодно - скрашивать всему семейству холодные островные ночи. Однажды Туве нарисовала на обоях маленькое существо, сильно смахивающее на бегемотика. Со временем таких эскизов станет все больше, а однажды существо станет главным героем огромного детского мира - Муми-троллем, обитателем славного Муми-дола.
Окончив школу, Туве отправилась в школу искусств в Хельсинки, затем - в Стокгольм, Флоренцию и Париж. От матери ей достался художественный дар, и она с упоением иллюстрировала книжки других демиургов - Дж. Р. Р. Толкиена и Л. Кэрролла. Ей было чуть за двадцать, когда она написала и проиллюстрировала свою первую книгу - "Маленькие тролли и большое наводнение".
Добро пожаловать в Муми-дол!
Да-да, в этом году Муми-дол отпраздновал свое семидесятилетие. Однако, опубликовали "Большое наводнение" лишь семь лет спустя - в 1945. Закончилась война, людям было не до сказочных книжек с толстенькими существами на обложке, но чудо никогда не может остаться незамеченным. И Туве Янссон написала еще одну книгу - "Муми-тролль и комета", затем еще одну и еще, и так - целых двенадцать книг с авторскими рисунками и дивными историями. Высшей степенью признания стала Международная золотая медаль имени Ханса Кристиана Андерсена - самая желанная награда для любого сказочника.
Детская литература - очень сложный мир. Придумать героев, не похожих на созданных ранее персонажей невероятно трудно. В семидесятые Союз писателей, параллельно с подобными объединениями по всему миру, объявил о весьма серьезном вознаграждении писателю, придумавшему нового, уникального сказочного героя. И знаете что? Ничего не вышло, пополнения в детской литературе не произошло.
Тем удивительнее тот факт, что все обитатели янссоновского Муми-дола могли претендовать на премию. У них нет литературных прототипов, они обладают неподражаемой внешностью и попадают в совершенно нетипичные для вневозрастной сказочной литературы приключения. Муми-дол населяют муми-тролли, хемули, снусмумрики, морры, сниффы и снорки. Причем только редких из них можно назвать приятными личностями. Хемуль - напыщенный зануда, высокопарный глупец. Снифф - трусливое, но заносчивое и весьма гордое создание, а Малышка Мю - зловредная мелкая пакостница.
Муми-тролли с радостью переживают множество катастроф. Наводнение они воспринимают как повод отправиться в путешествие. Случайно вышедший из зимней спячки Муми-тролль отправляется в застывший зимний лес. Накануне конца света Муми-мама печет пироги и думает, как бы спасти примус и новую ванну.
В детской литературе не принято писать о смерти, а уж тем более - философски пожимать плечами. В "Волшебной зиме" смерть бельчонка стала событием малозначительным, делом житейским и не слишком отвлекающим от основных занятий: "- Раз умер, так уж умер, - примирительно сказала Туу-тикки. - Этот бельчонок мало-помалу превратится в прах. А потом, чуточку позднее, из него вырастут деревья, и на них будут прыгать новые бельчата. Разве это так уж печально?" Для того, чтобы оценить иронию и горькую меланхолию писательницы, нужно не только выйти из детского возраста, нужно изрядно по нему соскучиться.
Для Туве Янссон мир муми-троллей стал способом персонального эскапизма. Она навсегда осталась в своем островном счастливом детстве, и эта тоска пронизывает все ее повести. Даже в семьдесят лет у сказочницы останется лицо так и невыросшего ребенка. "Возможно, я пишу больше для себя, возможно для того, чтобы вернуть назад что-нибудь из того свободного, полного приключений и безопасного лета детства. - вспоминает писательница - Но, может быть, иногда я пишу и для такого ребенка, который чувствует себя обойденным вниманием и боязливым". Своих детей у сказочницы не было, а главным человеком в ее жизни стала художница Тууликки Пьетилля.
Умеющая слушать
Со временем в историях про муми-троллей появляется все больше философии, все меньше приключений. Туве Янссон дописывает последнюю историю и прощается с детской литературой. В течение двадцати лет она пишет сборники рассказов и повестей: автобиографические рассказы "Дочь скульптора", трогательную историю семидесятилетней бабушки и маленькой внучки "Летняя книга", рассказы о пожилых людях, цепляющихся за насыщенную жизнь, - "Город солнца" и сборники рассказов, пронизанные тотальным одиночеством, - "Умеющая слушать", "Игрушечный дом", "Путешествие налегке".
Писательница никогда не любила интервью. "Обо мне все можно узнать из книг". И правда, собирая наиболее часто повторяющиеся образы, выделяя характерные черты, несложно составить мозаичный портрет писательницы. Вечный ребенок, вечный эскапист, не желающий воспринимать острые углы этого мира, но с уважением относящийся к опыту горьких утрат и разочарований. А одиночество... Одиночество приходит тогда, когда сказочный мир по-прежнему остается лишь под обложками пухлых томов, и в Муми-дол, оказывается, невозможно попасть ни за хорошее поведение, ни за выслугу лет.
Вот только не подумайте, что Туве Янссон закрывала глаза на правду и предпочитала спасаться от любой катастрофы в платяном шкафу. Ей была чужда сентиментальность, а вот честность и рассудительность заметны уже в самых первых рассказах. Рассудительность демиурга, который понимает всю ограниченность своего всемогущества. Весьма горькая приправа к образу всепонимающей сказочницы.
