С первым мужем мы познакомились в его кафе, когда я на лето приехала работать официанткой в Сочи. В его лице все видели весельчака и балагура, а девчонки с работы были в него влюблены. Хотя мы довольно часто пересекались на работе, никаких резких «движений сердца» не было. В какой-то момент мы разговорились: он рассказал о себе и через пару часов я была уверена, что он мой давний близкий друг. Так и завертелось.
У нас были настоящие чувства с головокружительными свиданиями и взаимным интересом. Все было как в сказке: красивые ухаживания, лучшие отели мира, подарки и цветы каждый день. А когда тебя окутывают заботой и вниманием, любовь случается так просто, без задних мыслей и тревоги.
Но в какой-то момент любимый начал «оступаться». Мог внезапно на меня накричать или оскорбить в пылу эмоций. Но самый большой разлад начался, когда я, будучи в декрете, захотела построить карьеру. Стали часто звучать фразы: «Ты без меня никто», «Да кому ты нужна с двумя детьми», «Под забором тебя найдут».
Взаимодействуя с манипулятором, неизбежно начинаешь терять контакт с собой: моя самооценка упала, а привычная картина мира приобрела размытые границы адекватности.
Потом началось физическое насилие. Я оставалась: мне некуда было идти с двумя детьми, я боялась, что он их у меня заберет. Конечно, бежать надо было сразу. Но там, где зародилась психологическая зависимость, правят эмоции, а не здравый смысл.
В моменте все воспринималось иначе: после ссор муж вновь становился ласковым, а его извинения и попытки загладить вину казались совершенно искренними и чуть ли не в десятикратном размере превышали сам проступок. Порой я даже не могла поверить, что весь предшествовавший этому «покаянию» кошмар был взаправду.
При этом любые мои попытки хоть как-то отстоять свои личные границы проваливались. Но почему-то я думала, что такие отношения – норма. Что у всех семей дела обстоят примерно так же. К счастью, глубокая и близкая связь с подругами в конце концов помогла мне увидеть, что бывает по-другому. И я поняла: нужно бежать как можно скорее. «Не нравится – вот дверь». Когда я услышала эту «освобождающую» фразу, моральных сил уже не оставалось, но я собрала волю в кулак и ушла в неизвестность с двумя детьми.
Уровень жизни упал, а ответственность взгромоздилась исключительно на мои плечи. Нужно было кормить дочерей, заниматься разводом и терпеть нескончаемый поток угроз и манипуляций от мужа. Тогда я жила в своей квартире, деньги на которую мне подарили родители. Но поскольку куплена она была в браке, бывший долго угрожал отсудить ее, лишить меня родительских прав и забрать детей.
Когда решаешься на выход из созависимых отношений, крайне важно осознать, что трудности временны, а найти опору можно и в самой себе.
После развода старшая дочь Майя осталась с отцом, и поначалу у нее сложилось впечатление, что я ее бросила. Младшая, Василиса, была еще маленькая, ей было неважно, где мы живем и как, лишь бы мама была рядом.
На этом этапе меня спасали близкие и блог, в котором рассказывала обо всем, что происходит. Я окружила себя людьми, которые не обесценивают, а поддерживают, понимают и готовы помогать.
Бояться можно – мне страшно до сих пор. Иногда я просыпаюсь в поту с мыслями, что все могут отнять. Но потом приходит осознание, что мою голову и то, что в ней, забрать невозможно, а значит – все будет хорошо.
Спустя время, очень осторожно, но я смогла вновь впустить любовь в свое сердце и довериться мужчине. С Антоном мы познакомились на тренировке, разговорились и стали общаться дружески, а потомон пригласил меня на свидание.
В августе прошлого года мы поженились. Помню, на первом свидании спросила его, как он относится к мужчинам, которые поднимают руку на женщин. Его ответ открыл мне другой мир. Оказывается, можно и нужно по-другому.
Сегодня я не препятствую общению бывшего с детьми: у них прекрасные отношения, и я всегда говорю, что плохой муж – необязательно плохой отец. У меня нет злости или обиды, я сильно выросла и много пережила, поэтому даже благодарна за всю эту историю. А вот он злится до сих пор: то ли оттого, что у меня все получилось, то ли потому, что меня потерял.
