— Кристина, в «Дайте шоу» вы сыграли роль шеф-редактора ТВ-программы в прямом эфире Карины. Расскажите о своей героине и о том, что у вас с ней общего.
— Карина в силу профессии — человек достаточно жесткий, в чем-то несчастный, в чем-то, возможно, излишне прямолинейный, но при этом с очень большим сердцем. Ее образ — собирательный: при подготовке к роли я общалась с редакторами, узнавала тонкости их работы. Это люди дела, работающие очень четко и быстро. Их действия иногда бьют наотмашь, но что поделать, такая профессия. Что у меня общего с Кариной? Я, наверное, такая же трудоспособная и так же преданна своей работе.
— В сериале «Дайте шоу» раскрывается тема изнанки шоу-бизнеса и попыток докопаться до правды в прямом эфире, к которым, кстати, нередко прибегают ваши коллеги в реальной жизни. А вы смогли бы пойти на подобное шоу со своей личной проблемой?
— Не хотелось бы, чтобы жизнь меня заставила ходить по таким программам. Я бы не смогла так открыто говорить о своих переживаниях, как это делают герои подобных шоу.
Я вообще редко кого посвящаю в свои проблемы и стараюсь все переживать наедине с собой.
— В каких еще проектах вы сегодня задействованы?
— На днях закончились съемки в сериале «Непреклонный возраст. Беспринципные». Это такой спин-офф, в котором наша пара с Николаем Фоменко существует отдельно от остальных героев полюбившейся зрителям истории. Моя героиня Валентина решает начать новую жизнь и перебирается с мужем в Петербург. Что из этого вышло, смотрите на «Кинопоиске» в следующем году.
Также недавно завершились съемки новогодней кинофраншизы «Елки 11», в одной из новелл которой я снималась с Бураком Озчивитом. Он очаровательный, профессиональный, готовый к импровизациям и всегда открытый к диалогу. Мы общались через переводчика и с удовольствием делились особенностями работы. У Бурака большая команда: ассистент, гример, есть человек, который следит за происходящим в кадре, а другой — за самочувствием самого артиста. У наших актеров нет такого многочисленного личного штата помощников, даже у самых звездных.
Сегодня я снимаюсь в сказке режиссера Юрия Хмельницкого «Алиса в стране чудес», а еще играю в любимом МХТ: 30-го ноября на его сцене состоится премьера спектакля «Чайка» в постановке Константина Хабенского, в котором я буду играть Ирину Аркадину.
— Сниматься в кино и играть в театре вы активно начали еще в 2001-ом, но по-настоящему известной стали в 2017-ом, после выхода на экраны «Кровавой барыни». Как популярность изменила вас и вашу жизнь?
— Я не чувствую этой популярности. И толком не поняла, когда она ко мне пришла, — после «Кровавой барыни» или еще когда. Серьезно, это не кокетство, просто у меня никогда такого не было, чтобы я раз и поняла, — ну все, я популярна. Я такой пахарь, трудяжка. И мне никогда ничего не падало с неба: ни популярность, ни удача. Я просто всегда много работала и это все взбилось в масло.
Какие-то коллеги меня и за ранние работы уважали, кто-то из зрителей любил мою Маню Поливанову — героиню детектива «Неразделенные страницы» по роману Татьяны Устиновой, в котором я снималась задолго до «Кровавой барыни» и «Беспринципных». Но бешеной популярности у меня не было ни тогда, ни сейчас ее нет.
Случается, что люди меня узнают: в иду по Патрикам, а мне вслед кричат «Валентина, привет!» Это, безусловно, приятно.
— Ваша Валя в «Беспринципных» — жена полковника. По сюжету она не только прощает супругу измены, но и сама находит ему любовниц. А в реальной жизни вы смогли бы закрыть глаза на других женщин мужа?
— Нет, даже представить себе это не могу. Я горько реагирую на предательство: от любимых людей или от друзей. Я сама человек верный и такого же морального кодекса жду от близких.
— Режиссеры видят в вас сильную женщину, на экране вы почти всегда — дама с характером. А какая вы за пределами съемочной площадки и театральной сцены?
— Да тоже с характером. А как по нашей жизни без него? Но с характером я не в том смысле, что при случае достаю саблю и иду ею размахивать, а по части целеустремленности. Я люблю, чтобы работа была работой, отдых — отдыхом. В общем, приветствую четкость во всем. Могу высказаться по тому или иному поводу, иногда очень эмоционально. Могу быть нетерпеливой и объяснить человеку: так делать нельзя. Как мама про меня говорит: «Ты у нас, Кристина, резко континентальная». И это правда: я могу быть и холодной, и горячей в зависимости от ситуации.
— Что может вас растрогать?
— Ой, многое, я очень сентиментальная. Красивая песня, пронзительный голос, хороший спектакль, проникновенные слова близкого человека, успехи дочери — перечислять могу бесконечно. Я очень легко «трогаюсь».
— То есть в обычной жизни из вас легко выбить слезу?
— Да элементарно! Я вообще плаксивая, а с возрастом становлюсь все слезливее и слезливее.
Расплакаться на дне рождения друзей оттого, что мы есть друг у друга, — обычное для меня дело. Также как пустить слезу на концерте дочери, хотя песня, которую она поет, веселая. А я рыдаю!
— А разозлить вас что может?
— Терпеть не могу хамства. И несправедливость не переношу. И каждый раз, видя ее, выхожу из себя. А потом думаю: «Кристина, ну что ж ты так, надо держать себя в руках». Но я как ребенок — никак не могу привыкнуть, что справедливости в жизни нет, и не стоит ждать ее от других людей. На себя еще могу разозлиться: если планировала что-то сделать, но не сделала.
— А может ли вас разозлить или обидеть критика?
— Тут вопрос, кто критикует. Если авторитетный для меня человек, то воспринимаю нормально, прислушиваюсь. А если не пойми кто в интернете, — ну и зачем мне его критика? Хотя не могу сказать, что я толстокожая: обидеть меня несложно. Даже, бывает, комментарии к своим фото в соцсетях читаю и неприятно становится — люди иногда, конечно, жестоки. Но учу себя не реагировать на таких, быть как бы выше ситуации. Но пока не очень получается: чаще всего обидные слова меня все же задевают…
— Вашей дочери Устинье 17 лет, какая вы мама?
— Да классная я мама. Где-то бываю даже чересчур лояльной, хотя и строгой тоже бываю. Ваш вопрос мне напомнил, как я однажды, когда Стеша была маленькой, сказала детскому психологу, что я не очень хорошая мама: работаю вместо того, чтобы сидеть дома с ребенком, не всегда знаю, как реагировать на дочкины капризы… На что психолог мне сказала: «Знаешь, Кристин, если ты задаешься вопросом, хорошая ли ты мама, то ты точно хорошая мама. Потому что плохие таким вопросом не задаются». Вместе со Стешей я расту, многому учусь у нее… И это очень интересный процесс.
Как любая мама я, конечно, не всегда понимаю дочь и то, что она делает, но ведь в этом и есть суть родительства: вырастить человека со своим характером, своим видением мира. Стеша — другая, не такая, как я. И я за это я ее и люблю.
— За что хвалите дочь? За что ругаете?
— Ну поругать наше поколение достигаторов всегда найдет за что современных детей. Они с ленцой, им хочется молниеносного результата, не получив который они опускают руки. Поэтому учу Стешу, что сдаваться нельзя, в достижении цели нужно идти до конца. А хвалю за творческие порывы, здорово сделанную презентацию в институте, классно подобранный наряд, рвение учить новые языки. Я стараюсь как можно чаще говорить дочери приятные слова.
— Устинья поет и в конце октября презентовала свою первую песню и клип Perfect crime. Будете ли вы помогать дочери в продвижении ее карьеры?
— А как я ей помогу? Я от шоу-бизнеса и эстрады очень далека… Если бы она в театр к нам пришла работать, я бы ей могла что-то посоветовать и помочь. А так только могу быть ее первым слушателем и психологической поддержкой. Они с ребятами все сами делают: и тексты пишут, и музыку. И это же круто — такая самостоятельность. Пусть дерзают!
— Устинья готова к тому, что сначала ее могут воспринимать как дочь звездных родителей?
— Думаю, готова. И наверняка где-то внутри себя она на эту тему переживает, потому и пошла категорически другой дорогой. Не стала актрисой, а поступила на факультет «Медиакоммуникации». Занимается вокалом, учит языки: английский, китайский, итальянский. Мне кажется, Стеша специально выбрала такой путь, чтобы ее не воспринимали как чью-то звездную дочку.
— Во втором браке вы состоите семь лет. В чем, на ваш взгляд, состоит секрет ваших крепких отношений с мужем?
— В юморе. У Андрея невероятное чувство юмора, мне в этом смысле очень повезло — муж меня постоянно смешит. А еще у него огромный запас терпения, что при моей профессии очень важно. Постоянные командировки, ненормированный рабочий день, частое отсутствие меня дома — надо быть очень терпеливым человеком, чтобы все это выносить. У Андрея это получается. Я очень благодарна мужу и дочке за то, что возвращаюсь в дом, где меня любят.
— Как вы ухаживаете за собой? Сидите ли на диетах? Занимаетесь ли спортом?
— Я, конечно, понимаю, что нужно стараться поддерживать себя в форме, но у меня такая занятость, что до спортзала дойти редко получается. Да и диеты с нашим графиком, когда ты весь день пашешь, а вечером у тебя спектакль, — штука непростая. Очень хочется после всего расслабиться и вкусно поесть…
В последнее время, отовсюду слыша о том самом препарате для диабетиков, который подавляет аппетит и помогает худеть, все чаще задумываюсь, не прибегнуть ли к помощи его отечественного аналога. Но это пока так, только мысли.
— Какие процедуры делаете у косметолога?
— Если честно, даже не знаю. Прихожу к специалистам, они смотрят, что моей коже нужно, и делают это. Будь то уколы красоты, аппаратные процедуры или массаж, я в названия особо не вникаю, доверяя врачам.
— Как относитесь к пластической хирургии?
— Если это эстетически приемлемо и у тебя хороший доктор, почему нет? Бывает, листаю соцсети и вижу такие работы пластических хирургов, что восхищение берет. Они людей так меняют в лучшую сторону, что у тех новая жизнь начинается, ну разве это не здорово?
— Как вы отдыхаете? За каким занятием можно застать вас дома в выходной?
— Безусловно, за чтением. Обожаю Марину Степнову: каждая ее книга — шедевр. Еще люблю Людмилу Улицкую, Гузель Яхину — ее произведение «Дети мои» меня очень впечатлило. Как и «Правда о Гарри Квеберте» Жоэля Диккера. Фильмы еще люблю смотреть, нашу советскую классику. Особенно картины с Алисой Фрейндлих: «Служебный роман», «Жестокий романс», «Сталкер». И иногда на сцене или съемках ловлю себя на том, что у меня вырываются интонации Алисы Бруновны. И это не воровство, просто ты так напиваешься артистом, что у тебя — как у обезьянки — прорывается вот это повторюшничество.
Еще дома меня можно застать за готовкой — это праздник в моей семье, когда я встаю к плите. Домашние кричат «Ура!» и забрасывают меня «заказами». Готовить я люблю, я так отдыхаю. Но если мы говорим про отдых, который помогает мне восстановиться и набираться сил, это, конечно, отдых у моря. И обязательно с семьей — мне важно, чтобы близкие в отпуске были рядом.
— Артисты порой жалуются, что актерская профессия финансово нестабильна: то ролей много, то их и гонораров — нет.
— Да, действительно, то пусто, то густо. Наша профессия — очень зависимая, это правда. Не всегда фортуна тебе улыбается, и ты становишься успешным, не всегда проекты идут один за другим, не всегда театр — высокооплачиваемое место работы.
— Можете ли вы себя назвать финансово довольной своей работой в кино и театре?
— Я не довольна никогда: ни собой, ничем! Мне всегда хочется большего.
— Не думали открыть какой-то бизнес, чтобы был дополнительный источник заработка? Тем более, у вас муж — бизнесмен, мог бы помочь…
— Думала! У меня миллион идей, чем бы еще заняться, я человек по природе своей очень неспокойный. Но, слава богу, пока моя профессия меня полностью поглощает, и я невероятно ею занята. И пусть так будет всегда!
