Поздравили? Я тоже поздравлял.. и я желал, чтобы никогда не пришлось нам взять в руки оружие... война... это страшно.. Это не игра в войнушку и не драка пацанов на заднем дворе...
Помните об этом...
Читал молитву слабый голос в тишине
Под сводами и куполами храма,
И сына, воспитав, отдать войне
Так не хотела, не хотела мама,
Так не хотела, не хотела мама,
И вот теперь молитва в тишине.
В огнях свечей лилась молитва в тишину,
Все кто любил и знал сегодня вместе.
Он так же, как и ты, играл в войну,
И жил в подъездном и беспечном детстве,
И в этом мире всем хватало места,
И не делили на куски страну.
Зажгите свечи и пусть молчат колокола,
Зажгите свечи, остановите ход часов,
Зажгите свечи в день, когда в мире столько зла,
Что даже бог закрыл от нас лицо.
Зажгите свечи, когда хоронит сына мать,
Зажгите свечи, когда за окнами война,
Когда мы все сошли с ума, но бог еще не бросил нас,
Зажгите свечи.
Огни свечей горели звездами в слезах,
И отпевал священник сына душу.
И помнит мать, как в письмах он писал
Не бойся, мама, и о войне не слушай,
И писем больше слать уже не нужно,
Я через месяц приезжаю сам.
Идет война несуществующих врагов.
Горят в церквях по убиенным свечи.
Молитесь, и, быть может, дураков
В стране безродной станет чуть поменьше,
Ну а пока покрыты сотни женщин
В знамена черных, траурных платков.
Зажгите свечи и пусть молчат колокола,
Зажгите свечи, остановите ход часов,
Зажгите свечи в день, когда в мире столько зла,
Что даже бог закрыл от нас лицо.
Зажгите свечи, когда хоронит сына мать,
Зажгите свечи, когда за окнами война,
Когда мы все сошли с ума, но бог еще не бросил нас,
Зажгите свечи.
"Сколько лет, подружка, с милым нам быть?"
По весне уезжал...
Все обиды прощал,
Да вернуться домой живым обещал...
Вольный ветер пусть ему донесет,
Что в светелке друга любушка ждет...
Так же все горяча
У окошка свеча...
Пусть же скачет твой конь на светлый огонь.
Налетела черной птицей беда...
Заалела голубая вода...
Грудь пробита стрелой,
Но дорогу домой
Сам отыщет в степи твой конь удалой.
Залилась багровым светом заря...
Не кукуй, кукушка-душенька зря...
Он пошел в смертный бой,
Чтоб кровавой слезой
Не умылась вовек родная земля.
На заре бы мне кукушку спросить:
"Сколько лет, подружка, с милым нам быть?"
По весне уезжал...
Все обиды прощал,
Да вернуться домой живым обещал...
"Сколько лет, подружка, с милым нам быть?"
По весне уезжал...
Все обиды прощал,
Да вернуться домой живым обещал...
Вольный ветер пусть ему донесет,
Что в светелке друга любушка ждет...
Так же все горяча
У окошка свеча...
Пусть же скачет твой конь на светлый огонь.
Налетела черной птицей беда...
Заалела голубая вода...
Грудь пробита стрелой,
Но дорогу домой
Сам отыщет в степи твой конь удалой.
Залилась багровым светом заря...
Не кукуй, кукушка-душенька зря...
Он пошел в смертный бой,
Чтоб кровавой слезой
Не умылась вовек родная земля.
На заре бы мне кукушку спросить:
"Сколько лет, подружка, с милым нам быть?"
По весне уезжал...
Все обиды прощал,
Да вернуться домой живым обещал...
и в августе - повело,
а к январю он и вовсе, считай, пропал.
Днем без нее от озноба его трясло,
переплавлялся адреналин в напалм.
Движение пахнущих хмелем и медом уст,
И узел волос над шеей сводил с ума,
и стекол разбитых, и снега печальный хруст —
сто лет воцарялась в его голове зима,
проблем выше крыши,
везде сумасшедший дом,
сплошной неуют, не заточенные ножи,
еще и война...
Он об этом думал с трудом.
Вот только бесила короткая эта жизнь...
Кому-то казалось, что можно веревки вить,
а он был как будто натянутая струна.
И стыло прощание в странной его любви.
Как будто он знал, что последней была она. /Птицелов Фрагорийский/