О том как бабы не дают

Мир животных почти целиком построен на принципе насилия между ними. Человек также обеспечивает себе относительную безопасность от животных и от себе подобных силовыми средствами. Иногда "зоной обеспечения" становится не только он сам, но и его дети, и другая близкая родня, и просто полезные ему знакомые. В этой зоне в отношениях между субъектами принцип насилия как бы скрыт и возникает ощущение, что он уже не работает или можно без него обойтись. Но это не так.

Во всём историческом прошлом, за редкими исключениями, можно наблюдать применение силы как в воспитании потомства, так и в установлении должного порядка внутри своей семьи. Это жизненная необходимость, обусловленная борьбой за "место под солнцем" между представителями разных семей, дающая преимущества успеха и выживания среди соперников. Беспорядок в отношениях внутри семьи и дети, не желающие следовать советам старших, конечно же, ослабляют шансы в конкуренции.

Таким образом, все существа (и животные, и люди), в отношении которых принцип насилия перестаёт работать путём искусственного создания для них тепличных условий, перестают быть конкурентоспособными. А внезапно лишаемые халявных благ и предоставленные вдруг самим себе, неизбежно погибают. Разумеется, творимое над существами искусственное насилие тоже никак их к выживанию в естественном мире не подготавливает.

Широко известно, что чем примитивнее строение нервной системы животного (например, у насекомых), тем больше его поведение обусловлено врождёнными инстинктами, переданными ему по наследству. И наоборот, чем сложнее и организованнее мозг существа, тем меньше его поведение зависит от наследственных установок и тем больше - от дрессировки (воспитания). Наиболее корректно сравнивать по функциям человеческий организм с высшими приматами - гоминидами. Сравнение высшей нервной деятельности человека с животными, тем более имеющими более примитивную организацию мозга, например, с оленями или даже птицами, не годится.

Но и сравнение с гоминидами допустимо только в рамках функций организма. Мотивы поведения человека и приматов отличаются крайне сильно и сравниваться не должны - приматам неведомы такие человеческие качества, как воля, принципы и мораль. Некоторые люди (монахи-аскеты) способны длительно "укрощать" собственной волей большинство "низменных желаний" (кроме простейших физиологических инстинктов - моргание, глотание, слюноотделение и т.д.). Люди вообще крайне много поступков совершают, "заставляя себя" - для обезьян подобная мотивация поведения невозможна.

Другое дело, что вряд ли люди смогут окончательно отказаться от своих животных, возникших в ходе эволюции естественных потребностей, ибо совершенное их игнорирование для популяции губительно. Существам любого вида необходимо защищать себя, нормально питаться и размножаться, иначе они вымрут. В условиях подобной двойственности причин поведения для существования популяций решающее значение начинает иметь количество допустимых свобод для отдельных групп особей. Например, допустимые свободы подрастающего молодняка или самок не должны противоречить целям выживания популяции.

Также хорошо известно о существовании полового диморфизма у высших млекопитающих - это различие между строением (как внешним, так и внутренним) самцов и самок одного вида. Обычно эти отличия касаются размеров, силы, организаторских и творческих способностей - в этих качествах самцы, за редким исключением, превосходят самок. А если уж диморфизм половой, странно было бы искать причины его возникновения в неполовых факторах, т.е. в равно действующих на об пола. Природа явно поставила особей разных полов в неравные условия. Как это случилось?

Наиболее вероятным кажется следующий сценарий. Пока у предков человека самки были слабы беременностью, самцы были вынуждены что-то придумывать и что-то организовывать, дабы защитить и снабдить питанием "зону обеспечения". Затем это вошло в привычку и у самцов, в отличии от самок, стали усиленно развиваться мускулы, творческие и организаторские способности. До сих пор все полезные для жизни вещи придумывают мужчины, и чем бы во благо цивилизации не занимались женщины, это тоже организовано мужчинами.

Самцам для работы тела (и особенно мозга) требуется больше калорийной пищи (мяса), чем самкам. Можно сказать, что их организмы функционируют в разных энергетических режимах. Организм самки, работающей в более экономичном по расходу режиме, и производит меньше мощности, чем организм самца. В ходе эволюции наравне с самцом в зоне его обеспечения самкам производить и не требовалось. Так умения и способности мозга самцов дрессировались самой природой, а умения и способности мозга самок - самцами. Однако пока ничего не объясняет, почему бы самкам не быть столь же крупными, как и самцы.

Когда мы пытаемся выяснить причину возникновения таких проявлений полового диморфизма у самцов, как более крупный размер и значительное преобладание в силе, основной вопрос, который мы должны задать, это "зачем?" Зачем для популяции оказались нужны самцы, которые больше и сильнее самок? Или наоборот - зачем популяцией востребованы самки, которые меньше и слабее относительно самцов? И причина неодинаковости их размера и силы не может заключаться ни в чём ином, кроме как в отношениях между полами.

Тогда можно сделать однозначный вывод. В ходе эволюции человека ещё на стадии примата половой диморфизм в виде силового преобладания самцов над самками стал жизненно необходим для ограничения деструктурных свобод самок. Поэтому и возник. Видимо, все возможные другие варианты (самки, одинаковые с самцами или преобладающие над ними) неизбежно приводили к вымиранию этих популяций. И разумеется, основной такой деструктурной свободой являлась половая свобода самок. Если самки получают возможность препятствовать стремлению любого самца к спариванию - это достаточно быстро популяцию убивает.

У подавляющего большинства высших млекопитающих с половым детерминизмом самцы больше и сильнее самок. И там, где это различие выражено сильно, половой свободы самок самцы не допускают. Никогда самка не сможет "предпочесть" того самца, который не получил права выбора "предметов" в борьбе с другим самцом. Предметам же никто не разрешает иметь собственное мнение и выбирать себе владельца. А потому у самок никаким образом не мог развиться механизм дистантного определения, какой самец "лучше" конкурентов. Схватка самцов сама по себе значит, что преимущество кого-то из них никому не очевидно.

В естественной среде откровенно работает принцип насилия, нравится это кому-то или нет. Почему же тогда все брачные игры не заканчиваются изнасилованием? По той же причине, по которой у многих животных внутри их популяций (особенно - малочисленных) альтернативой боям насмерть стали спортивные матчи "до примерной взбучки" или вообще ритуальная демонстрация силы. Бескровные пузомерки крайне выгодны малочисленным группам в напряжённых условиях, когда малейшая травма означает для особи слабость и скорую гибель.

Так же и серьёзно покалеченной самке будет труднее выносить здоровое потомство, чем невредимой. С другой стороны, избегающей совокуплений самке с той же точки зрения выгоды популяции жить тоже незачем. Поэтому угроза реального насилия должна оставаться, и нетравматичные затрещины, как мы видим в дикой природе, вполне в ходу. А иногда просто необходимы для соблюдения половой гармонии. Например, для самки кошачьих хороший укус за её загривок только способствует у неё овуляции.

Для реализации ненасильственного, "мирного окончания" брачных игр природе понадобилась "настройка" психики самок, согласно половому детерминизми. Психика самок (и женщин тоже) настроена на соглашательство и подчинение, на отступление и поражение. Такая стратегия "миролюбия" самок оказалась полезна для выживания их самих и вида в целом. Но сказать, что такая "настройка" оказалась всесторонне хороша и для отдельных человеческих популяций - нельзя, ибо она является традиционной причиной предательства женщинами мужчин "своей" популяции в пользу захватчиков-иноземцев.

Если мужчина сам не ленится убедительно потребовать, ему "даёт" всякая женщина, это хорошо подтверждается практикой. Посмотрите, например, на кавказских подстилок. А тем паче в естественной, дикой среде ситуация, когда самка "не даёт" гораздо более сильному самцу - невозможна. Цивилизованному мужчине может "не дать" пользоваться своим телом не слабая баба, которую почти любой мужчина может без труда взять силой, а силовая, уголовная система государства, наказывающая мужчин за поведение, обусловленное их половым диморфизмом.

Только искусственной, внешней силой обеспечивается то, что баба кого-то "выбирает", сама же она такое право ничем среди мужчин не заработала. Например, чужеземным захватчикам, которым закон не писан, баба не может "не дать", эта иллюзия создаётся исключительно для "своих".
Однако есть немало дефективных особей, воспитанных в искусственной, тепличной среде ненасилия и согласных с незаслуженными и вредными бабскими свободами, которые искренне убеждены, что кому-то "не дают" сами бабы. )