Они [женщины, обвинившие Харви Вайнштейна] поступили не совсем по-девчачьи. Потому что сексуальные домогательства — ну это же прекрасно, честное слово. А если ты имеешь роль, то какая разница, как ты ее получила. Мне кажется, должна быть, наоборот, какая-то солидарность. Всем хорошо — ему хорошо, и им хорошо, и зрителям, самое главное, хорошо. Появились такие прекрасные роли. Вообще как можно мужчину обвинять в сексуальных домогательствах, разве он не для этого существует на свете? Если у него есть власть, которой он таким вот образом пользуется, — то хорошо. Это же прекрасно, когда сексуально домогается тебя человек, у которого такая огромная власть, разве нет?
Я, честно говоря, не совсем верю в то, что женщина… Женщина, понимаете, всегда сама виновата в сексуальных домогательствах мужчины. Если ты настоящая женщина и если такое произошло, то ты никогда не будешь об этом рассказывать никому. Потому что это роняет, как мне кажется, и тебя в глазах общественности, и его. А зачем это делать, если мы дружим, ну как бы изначально. Мне кажется, что это какой-то инструмент для манипуляции. Что это какая-то противоестественность. Наверное, это просто какой-то заказ. Как часто у нас делается — по заказу. Честно говоря, мне очень обидно за него, я бы не стала так делать. Вы знаете, на свете есть более страшные вещи, которые могут произойти с женщинами.
Со мной такого не происходило. Я, естественно, верю в то, что каждый режиссер должен снимать актрису, которая ему нравится, он не может снимать женщину, которая ему не нравится, ничего из этого не выйдет. Ему должно быть ради кого приходить на съемочную площадку. Поэтому если ты нравишься режиссеру — так это же прекрасно. А если там происходят какие-то манипуляции, то молчать надо как-то, ты же всегда можешь быть женщиной, ты всегда можешь быть над этой ситуацией. И, больше того, как мне кажется, ты можешь всегда управлять этой ситуацией изнутри.
Мне кажется, что единственная большая ошибка была их — рассказывать об этом. Я так искренне думаю. Женщина никогда не должна поставить мужчину в неловкое положение — это качество ее женственности. Как говорил Веничка Ерофеев, помните, в романе «Москва — Петушки»? Хорошая баба — это какая баба? Та, которая уважит. Извините, это не я, это цитата.
Мне кажется, что весь мир, вся история создания великих фильмов — это всегда романы режиссера с актрисой, так или иначе. Где грань между сексуальным домогательством и романом, вот объясните мне? Вообще в мире осталось так мало мужчин с большой буквы «м», что мне кажется, долбить его сейчас вот этим напалмом… Это обидно. Он уже больше не захочет никого, бедолага.
Бельевые тренды, которые помогут почувствовать себя женственно и роскошно
Как выглядят и чем занимаются знаменитые российские гимнастки после окончания спортивной карьеры
Готовимся к отпуску: что никогда нельзя надевать в самолет
Скинни, брюки и черный: новый стиль 69-летней Брижит Макрон
Первой женщиной, рассказавшей о приставаниях Харви Вайнштейна после публикации расследования The New York Times стала звезда «Искупления» Джо Райта, «Ангела» Франсуа Озона и мини-сериала «Эмма» Ромола Гарай. По ее словам, это случилось, когда ей было всего 18 лет — то есть в 2000 году, после ее первой большой роли. «Как у любой другой женщины в индустрии, у меня было „персональное интервью“ у Харви Вайнштейна; после прослушивания нужно было, чтобы он лично одобрил твою кандидатуру», — рассказала Гарай. Актриса утверждает, что ее попросили подняться к Вайнштейну в номер отеля, где он встретил ее в халате. По воспоминаниям актрисы, она ощущала себя не вправе сопротивляться. «Это было злоупотребление властью», — объяснила Гарай. Она добавила, что заговорила только сейчас, так как до этого момента в киноиндустрии подобное поведение не считали проблемой и ее никто не стал бы слушать."
Первой женщиной, рассказавшей о приставаниях Харви Вайнштейна после публикации расследования The New York Times стала звезда «Искупления» Джо Райта, «Ангела» Франсуа Озона и мини-сериала «Эмма» Ромола Гарай. По ее словам, это случилось, когда ей было всего 18 лет — то есть в 2000 году, после ее первой большой роли. «Как у любой другой женщины в индустрии, у меня было „персональное интервью“ у Харви Вайнштейна; после прослушивания нужно было, чтобы он лично одобрил твою кандидатуру», — рассказала Гарай. Актриса утверждает, что ее попросили подняться к Вайнштейну в номер отеля, где он встретил ее в халате. По воспоминаниям актрисы, она ощущала себя не вправе сопротивляться. «Это было злоупотребление властью», — объяснила Гарай. Она добавила, что заговорила только сейчас, так как до этого момента в киноиндустрии подобное поведение не считали проблемой и ее никто не стал бы слушать."