Мне, почти выпускнику престижного московского ВУЗа (до защиты диплома оставались считанные месяцы), получившему приглашение на работу в крупную компанию, без пяти минут женатому, с перспективой работы под крылом будущего тестя, казалось, что жизнь моя спланирована на годы вперёд.
Я проходили преддипломную практику по месту будущей работы – в здании офисного центра компании в отделе маркетинга, который был больше похож на тропическую оранжерею. Несложная работа по составлению предложений для потенциальных заказчиков абсолютно не напрягала: начало в 10-00, два перерыва на кофе-тайм, краткий отчёт по электронной почте о привлечённых клиентах, и можно было «идти с миром на все четыре стороны». Сегодня «четыре стороны» - это посещение библиотеки и поездка домой – в мою малогабаритную квартирку, выделенную из большой общей коммунальной квартиры в старинном купеческом особняке. Остальная часть квартиры принадлежала Сергею Николаевичу Лукашину, а для меня просто Серёге - моему приятелю, который почти постоянно работал за рубежами Отечества инспектором морского регистра. Когда делали ремонт, мы с ним решили квартиру не делить, а сделать из неё нечто подобное холостяцкой берлоге, с двумя залами, отдельными спальнями и общим кабинетом-библиотекой. И я, и Сергей, в квартире бывали редко, он преимущественно жил за рубежом по своей служебной надобности, а я последние два курса обитал в отдельной квартире своей невесты: то есть, выражаясь по-научному, примачил. Жил бы там и дальше, да только произошла межу мной и моей Леной размолвка: к её отцу приехал из Франции бизнес-партнёр – худой и длинный как жердь мосье Де Тервиль (ей-богу не вру, именно так его и звали, этого вяленого потомка мушкетёров и прочих шаромыжников). С ним приехал и Де Тервиль-младший – перекачанный красавец с жидкими волосами, латинским носом и госконским гонором. Само собой не обратить своего внимания на красавицу Елену младший из Тервилей не мог. В конце концов на серьёзный разговор он напросился сам, и я ему вкратце объяснил, почём в Одессе рубероид, а также что значит «не по Хуану сомбреро». Надо сказать, что Пьер не скрывал своей симпатии, всячески изображал из себя джентельмена перед моей невестой, и даже локальный мордобой перенёс стойко, чем опустил моё чувство самовосприятия ниже плинтуса. Елена же, узнав об этом, отказалась со мной разговаривать. И быть с ней в одной квартире, играя в молчанку, я не смог. Поэтому как-то вечером, не обнаружив её дома, тихо уехал «к себе в берлогу». Конечно, я рассчитывал помириться. Но тут началась преддипломная практика, и моя невеста укатила на преддипломку… в Париж, не поставив меня в известность о принятом решении.
Бельевые тренды, которые помогут почувствовать себя женственно и роскошно
Как выглядят и чем занимаются знаменитые российские гимнастки после окончания спортивной карьеры
Готовимся к отпуску: что никогда нельзя надевать в самолет
Скинни, брюки и черный: новый стиль 69-летней Брижит Макрон
Отец Лены побагровел, но говорил тихо: - Понятно, волчонок, что ты – очень даже не дурак. Так вот, если ты – достаточно умный, то тебе ума хватит больше не встречаться с Леной. Поверь, так будет лучше для всех, иначе ты очень пожалеешь. А теперь пошёл вот отсюда!
На стоянке моя машина оказалась с проколотыми скатами. Я только начал возиться с запаской (а у меня после службы в мотопехоте всегда два запасных ската в багажнике, можно малой скоростью доехать до шиномонтажки на переднем приводе), как ко мне подошла достаточно пожилая женщина, которая уточнила мою фамилию, после чего попросила выслушать её: - … вследствие иска к гражданину Н, налагается запрет на эксплуатацию автомобиля номер ….
Я выпрямился, вытер ветошью руки, взял свой кейс с документами, отдал женщине ключи от машины. Она добавила: - Вы можете обжаловать данное постановление…
- Скажите, - перебил её я, - Вы на машине? Можете докинуть меня к Университету? Это, конечно, далеко, но мне очень надо, а Вы только что забрали у меня машину.
- Молодой человек, я ничего лично у Вас не забирала!
- Извините, не так выразился. Ну, честно, - сказал я, - и в мыслях не было Вас обидеть.
Женщина неожиданно улыбнулась, - Вы – студент? Впрочем откуда у меня машина? Я и водить-то не умею. Пока пешком и на метро по работе по делам поездишь, вечером сил не остаётся. Ой, а у Вас кровь на лице.
- Тогда давайте поймаем такси, я Вас подброшу, куда Вам надо, а сам поеду в Университет, меня в деканат вызывают. Я – студент почти выпускник, здесь в этой организации работаю на практике. Точнее был здесь на практике, которая сегодня неожиданно закончилась. А кровь – пустяк, дело житейское.
В деканате меня ждали. Под взглядами декана, зама по учебной работе и секретаря деканата мне вручили под роспись уведомление: в связи с тем, что при моём переводе из заборостроительного института в Университет, были неправильно зачтены часы по многим (практически всем) ранее изученным предметам, а также была сделана ошибка в учёте специализации, я подлежу исключению из Университета.
- Вам всё ясно? – спросила секретарь деканата.
- Всё. Абсолютно всё с Вами ясно. ЛГБТ-тенденции проникли и заполонили деканат. – Сказал я. – Где и когда можно забрать документы? – Затем вышел из кабинета декана, подошёл к доске отличников обучения, достал и порвал свою фотографию.
Возле дома, где жила Лена, меня явно ждали. Как только я расплатился и отпустил такси, с нескольких сторон ко мне пошли из припаркованных машин парни спортивного вида. Один из них как-то нехотя схватил меня за шкварник, и тут же упал от полученного от меня головой удара в нос. Спасибо нашему ротному - старлею Воронцову, который учил, что противника надо бить прикладом, если он на расстоянии вытянутой руки, стволом в голову, если он ближе, и головой в лицо, если он подобрался вплотную.
- А ну всем стоять! – раздался грозный окрик. – Всем лицом к стене! Руки на стену, ноги на ширину плеч!
Говорившего я узнал сразу, это был Пётр Лукашин. Он был в гражданской одежде, а за ним, сжимая короткоствольные автоматы, стояло несколько сотрудников милиции.