– Света, на большой сцене вы 25 лет. Как изменился шоу-бизнес за это время?
– Появилось много новых артистов, они поют по-другому: не хуже и не лучше, просто по-другому. И это правильно. Было бы странно, если бы они пели то же, что и мы четверть века назад. Время разное и артисты, соответственно, разные. Мне и самой нравятся современные молодые исполнители. Нет такого, чтобы я услышала какую-то новую модную песню – и как бабка начала брюзжать: «Что за ересь? Вот в наше-то время была настоящая музыка!»
– Кого именно из современных исполнителей слушаете?
– Егора Крида недавно для себя открыла – очень нравится. Группы Gayazovs Brothers и «Пицца», певец Kamazz – они здорово поют. Кстати, в ближайшем будущем собираюсь с ними совместные треки записать.
– Как вы считаете, сегодня артисту проще пробиться, заявить о себе? Например, через соцсети…
– Заявить о себе, конечно, проще. Когда я начинала, мои песни выходили, на секундочку, на кассетах – диски тогда только-только появились. Услышать о тебе могли только с экрана телевизора или по радио. А, еще в поездах иногда ставили мои песни. «Ласковый май», кстати, именно так «выстрелил» – Андрей Разин раздал проводникам кассеты и понеслось… А у сегодняшних исполнителей полно каналов для того, чтобы о тебе узнали.
Но, с другой стороны, и артистов-то сколько развелось!.. В 90-х и 00-х, конечно, не было такой конкуренции, пока «Фабрики звезд» не начались. И еще есть такой момент – заявить-то о себе сегодня проще, но вот проще ли удержать эту популярность? Мне кажется, одно правило с годами не изменилось: если ты талант, ты пробьешься и будешь долго на плаву, если нет, – извини.
– А как изменился ваш слушатель?
– Он вырос. Это все те же ребята, что приходили ко мне на концерты 25 лет назад, просто теперь они уже взрослые люди. Хотя и молодежи сегодня много приходит. И не просто приходят, а подпевают – то есть они знают мои песни.
– С кем вы дружили в 90-х и 00-х и с кем дружите до сих пор?
– Шура, ребята из «Вируса», девчонки из группы «Краски». Это именно с кем дружу, а знаю-то всех, конечно, – Сергея Жукова, Митю Фомина, Еву Польна, «Иванушек International». Мы с ними часто пересекаемся на гастролях. Это такие старые добрые товарищи, с которыми ты можешь три месяца не видеться и не созваниваться, потом написать на какую-то тему и очень тепло пообщаться.
А с друзьями мы постоянно на связи – в кафе ходим, в кино, в караоке. Нечасто, правда: у всех свои семьи, работа. У меня самой сейчас такой гастрольный график, что на «земную» жизнь времени не остается – так хочется позвать в гости близких, что-то для них приготовить, но все некогда. А я, может, мечтаю, чтобы меня за салат похвалили, а не за песни.
– С 1999 по 2009 годы вы были одной из самых ярких певиц. Как думаете, почему вы и ваши песни были так популярны?
– Потому что я пела их душой, и люди это чувствовали. То, о чем я пела, каждому было хорошо знакомо, – любовь, разлука, ревность, счастье, грусть… Это цепляло людей, приближало их ко мне. К тому же в разные времена и разные поклонники всегда говорили мне: «Вы такая своя, такая досягаемая». Есть артисты недосягаемые, этакие звезды, к которым и подойти-то страшно, а я свой человек. Мне это приятно.
– Музыканты – люди тонкой душевной организации. Некоторым из них бремя славы оказывается не по плечам. Как было у вас? Были ли вы зависимы от признания своими поклонниками?
– На самом деле я какой-то особой популярности и не заметила – в разгар карьеры у меня на руках был маленький ребенок, отношения с отцом которого не ладились, плюс бешеный гастрольный график. И это все в 21 год – я была как белка в колесе. И заострять внимание на том, что я какая-то звезда, размышлять об этом – у меня на это не было ни сил, ни времени.
И вообще, звездную болезнь из меня выбили в детстве, – в нашем фольклорном коллективе была очень справедливая руководительница, которая любые попытки что-то там из себя возомнить обрубала на корню. Я, кстати, благодарна ей за это. А еще за то, что она научила меня одному важному правилу: неважно, поешь ты перед стадионом или перед десятью слушателями, – выкладывайся по полной.
А еще я всегда знала: сегодня ты можешь быть всеми любима, а завтра – стать никем. И мне жаль артистов, которые этого не понимают и не принимают – чаще всего этим страдают юные ребята. Они «выстреливают» в 16 лет и думают, что вечно будут такими крутыми. Но всегда будут взлеты и падения. Мы, артисты 90-х, это хорошо знаем – испытали на себе. Мы повыносливее. С таким положением дел надо смириться и пытаться быть на плаву, что я и делаю. И прекрасно понимаю – «Дорогу в аэропорт» я больше не напишу. Тем не менее я довольна своим признанием на сегодняшний день: залы битком и солдауты говорят сами за себя. И тексты сама для себя пишу, и музыку – ни от кого не завишу.
– А сумасшедшие поклонники у вас были?
– Был один особо рьяный поклонник – нашел мой ростовский адрес, взбудоражил семью, ждал меня под дверью, хотя я там уже давно и не жила. Знаю, что были такие, которые просто ходили по Ростову-на-Дону и искали меня, разузнавали про места, где я любила бывать и там меня ждали, – это очень трогательно. Был еще один парень, который ездил за мной по всем городам, где я выступала, – меня это тоже очень удивляло.
– Сегодня людей захватила мода на 90-е и 2000-е – в одежде, в музыке. Как думаете, почему?
– Ответ прост – ностальгия. Человеку свойственно вспоминать и любить вещи, которые давно в прошлом. Юность, первая любовь, первый поцелуй – это очень сильная эмоциональная история, и людям хочется вернуть себе эти ощущения хотя бы на время. И музыка им в этом помогает. Я сама часто слушаю песни 90-х и 00-х – не свои. И по поводу одежды тут тоже все просто – мода циклична.
– Но почему «ностальгируют» и 20-летние, которые в те времена еще и не родились?
– Когда они были маленькими, их родители слушали эту музыку. Она же легкая, вот и запомнилась.
– А ваши дети что слушают?
– Старший сын Никита – свою, пацанячью. Из того, что помню – Miyagi & Эндшпиль. Дочь Диана учит испанский и музыка у нее в плеере, как она говорит, «европейская». В общем, меня не слушает никто. Больше скажу – Никита лет до 16 лет вообще не понимал, что я известная певица. Он учился в Швейцарии, звонит оттуда и удивленно так: «Мам, а ты, оказывается, популярная?» Я: «Ты только сейчас понял?» Он: «Ну мы тут сидим, болтаем с ребятами и зашел разговор о том, чем у кого родители занимаются. Я сказал, что ты поешь. И выяснилось, что родители моих друзей твои песни знают, представляешь?» Вот так в 16 лет сына я стала для него авторитетом – хотя бы немножечко.
– Разница в возрасте между вашими старшим и младшим сыновьями – Никитой и Сергеем – 18 лет. В чем основное отличие в материнстве в столь молодом возрасте и сейчас?
– Помните шутку про то, что над первым ребенком обычно трясутся, а про третьего говорят – мол, если ребенок ест из миски кота, это проблема кота? Так вот это не про меня. Я над всеми четырьмя детьми одинаково тряслась. И всегда по любому чиху ребенка к педиатру его веду, ничего на самотек не пускаю. Когда я на гастролях, с детьми остаются две помощницы – не понимаю, как даже 13-летнего ребенка можно оставить без присмотра, особенно мальчишек.
Диана в свои 13 лет ответственная, мудрая и грамотная, ей я полностью доверяю. И говорю всегда: «Доченька, если бы не ты, я бы думала, что дети – это сложно». Потому что вот сыну Ярославу 10 лет, и он еще прям дите – сам не оденется, не поест. Младшему, Сергею, 3 года – совсем малыш. Старшему 21 год и он уже 3 года живет с девушкой. Надеюсь, скоро родят мне внуков. Шучу! Хотя, если честно, с удовольствием приму статус бабушки, детей я обожаю.
– Что помогает вам поддерживать себя в форме? Питание? Спорт?
– Ничего мне не помогает. А если серьезно – это все психосоматика. Я для себя решила, что все могу: и гастролировать, и мамой хорошей быть, и выглядеть хорошо. Но и сила воли у меня есть – если надо похудеть, легко могу ограничить себя в питании, особо страдать не буду. К тому же мясо я не люблю и не ем. Я не вегетарианец, просто мне это не вкусно. Мне лучше овощей поесть, сыра. К сладкому тоже равнодушна стала, хотя в юности могла плиточный шоколад горячим шоколадом запивать.
Профессия очень дисциплинирует – артист, который выглядит плохо, радость зрителю не принесет.
– Если в поисковике вбить «певица Света, личная жизнь», он выдаст информацию только про вашего второго мужа Михаила Теплицкого, а про третьего ничего не выдает… Что происходит в вашей жизни сегодня?
– Меня, к сожалению, бросили. Я люблю мужчину, который меня не любит.
– Это отец вашего младшего сына?
– Да. Он уехал работать в Латвию.
– Но он поддерживает отношения с сыном?
– Да, они общаются.
– В 2016 году вам с сыном чудом удалось спастись на набережной в Ницце, когда всего 4 минуты отделили вас от встречи со смертоносным грузовиком. Тогда террористом было убито более 80 человек… Были ли в вашей жизни еще ситуации, когда минуты меняли все?
– В 8 лет я включала настольную лампу и меня ударило током – я думала, что умру. Но повезло: рядом была подруга, которая выдернула вилку из розетки. На память об этом случае у меня остался шрам на пальце правой руки.
– В целом вы верите в судьбу?
– Я верю в высшие силы. Если их просить о чем-то, они тебе помогут.
