– Александр, в следующем году вам исполнится 60 лет, как себя ощущаете?
– Нормально. Кроме того, что мне исполнится 60, все хорошо. Живу, работаю.
– На какой возраст себя ощущаете?
– Наверное, лет на 35. Не больше.
– На вашем счету более ста актерских работ. Какая из них любимая?
– У меня две работы, за которые мне не стыдно и которые я бы посоветовал посмотреть людям, неплохо ко мне относящимся. Это «Салют-7» режиссера Клима Шипенко и сериал «Душегубы», снятый Давидом Ткебучавой.
– А приходилось ли отказываться от роли?
– Конечно. В основном, из-за сценария, который мне не нравился. Или из-за людей, с которыми, согласившись на роль, мне пришлось бы сниматься. Есть ряд артистов, после общения с которыми в жизни и на съемочной площадке мне больше не хотелось бы пересекаться. Не хочу впускать в свою жизнь людей, которые мне неприятны.
– Многие ваши коллеги отмечают, что сегодня очень редко можно встретить достойный сценарий. Вы согласны?
– И сегодня, и вчера. И завтра. Хороший сценарий – это бриллиант, его редко встретишь. Но это нормальное явление, никакого кризиса жанра я в этом не вижу. На мой взгляд, сегодня, наоборот, появилось больше интересных сценариев. Другой разговор, что не всегда их предлагают мне.
– В каких проектах мы сегодня задействованы?
– Снимаюсь в сериале на ТНТ «Бедные смеются, богатые плачут», премьера состоится в следующем году. Работаю в хорошей компании – Алена Хмельницкая, Анна Снаткина.
– А ваша продюсерская компания что сегодня снимает?
– Работаем над четвертым сезоном сериала «Спасская», а также к сентябрю готовим выход большого исторического проекта для «России-1» «Уроки и перемены», посвященного школьной жизни. Это довольно символичная история: моя мама была учительницей, мама моего партнера по продюсерской компании тоже работала педагогом. По сути, проект, посвященный родителям.
– Как вы успеваете и сниматься в кино, и снимать его? Что дается сложнее?
– Это работа – просто делаю ее и все. Плюс – у меня хороший партнер, тот самый Давид Ткебучава, о котором я говорил в начале интервью. Мы с ним почти 15 лет вместе, поддерживаем друг друга, подменяем в нужные моменты. К тому же есть еще третий человек в компании, моя правая рука – она уже 25 лет отвечает за финансы и производство, всегда готова помочь. Благодаря этим людям работать мне легко и в радость. Успеваю еще и в театре играть, и сценарии писать.
– ...и бизнесом заниматься. В 90-х вы с партнером открыли несколько ресторанов, одно время активно занимались бизнесом, но сегодня отошли от дел и выступаете исключительно как владелец заведений. Почему так поступили?
– Из-за денег, в основном. Надо было зарабатывать, а в театре платили очень мало… Съемок в кино вообще не было, мне же при этом нужно было содержать семью, ребенка. Что до сегодня – из ресторанов я действительно практически ушел, осталась лишь доля в одном заведении. Но у меня также есть несколько театральных буфетов – то, с чего, собственно, я 30 лет назад начинал заниматься бизнесом. Это дело мне дорого, и я достаточно глубоко в него погружен: кормить артистов и театральную публику – занятие непростое, тут нужен контроль.
– Пандемия отразилась на вашем бизнесе?
– Конечно. Мы из-за этого закрыли клуб «Маяк». Да и в целом, пришлось столкнуться с существенным финансовыми потерями, некоторые кредиты даже до сих пор выплачиваем.
– Сейчас вы сами занимаетесь или отдали распоряжение жене?
– Я ничего никому никогда не отдаю. Зачем, если я могу и сам этим заниматься? К тому же я сам эти деньги зарабатываю, поэтому логично, что и распоряжаться ими должен тоже я сам. Я лучше знаю, как поступать с деньгами. Я не склонен жить одним днем, а привык строить планы, куда и сколько вложить, чтобы была прибыль.
– Вы много работаете. Не случалось ли испытывать чувство выгорания от того, чем вы занимаетесь?
– Выгорания не бывает, но с возрастом что-то становится скучным, неинтересным. По мне, это нормально.
– Как вы отдыхаете?
– Стараюсь проводить время с детьми. Младший сын живет в Барселоне, при любой возможности лечу к нему. Если выдался выходной и я никуда не уезжаю из Москвы, встречаюсь со старшими сыновьями или просто дома остаюсь – читаю, кино смотрю. Или же могу в театр сходить. Последнее из просмотренного – поставленный нашим продюсерским центром в Театре Гоголя спектакль по повести Достоевского «Дядюшкин сон». Мне очень понравилось, хотя я редко могу так сказать про то, что сделал сам.
– Два ваших старших сына – Степан и Александр – пошли по вашим стопам и тоже стали актерами. Обращались ли они к вам за профессиональными советами?
– Конечно, случалось. Помогал, поддерживал. Степан действительно снимался в кино, но основная его работа связана с юриспруденцией, хотя у него есть в планах заняться и продюсированием. А Сашка Щукинское училище так и не окончил, только четыре курса отучился. Он иллюзионист, выступает с фокусами. Но и в кино параллельно снимается – недавно сыграл в «Слове пацана» Жоры Крыжовникова. Я за него рад, он хороший артист.
– Как вы относитесь к протекции?
– В юности я был категорически против протекции, во время учебы в Щуке даже пару раз скандалил на эту тему. А сегодня думаю: почему нет? Если человек талантлив, надо ему помогать. А бездарность и так пробьется, как говорится… И потом, поначалу вообще не очень понятно, представляет что-то из себя актер или нет, поэтому надо давать человеку время, чтобы он раскрылся, подарить шанс.
– Вашему младшему сыну 14 лет. Планирует ли он тоже пойти по вашим стопам?
– Надеюсь, что не пойдет. Прохор живет в Барселоне, занимается футболом, у него отлично получается. Хочет стать спортивным журналистом.
– Почему надеетесь, что не пойдет?
– Потому что актерская профессия неблагодарная. Ты можешь отдаваться ей без остатка и ничего не получить взамен.
Большое счастье для актера, если удалось прорваться и чего-то добиться, но такой случай – один на сто.
– В четвертый раз вы стали папой в 55 лет, родилась дочь Ева. Чем отличаются ощущения от рождения дочки от рождения сыновей?
– Конечно, чем ты старше, тем более сильное впечатление на тебя оказывает отцовство. Это я понял еще в 45 лет, с Прохором. Ну а девочка – это вообще другой мир. И если с сыновьями я могу быть и строгим, и требовательным, то Ева, конечно, из меня веревки вьет. Ей четыре, и она любит танцевать и петь – очень подвижный и артистичный ребенок. И, что примечательно, всегда в хорошем настроении. Умеет сама себя развлечь, развеселить и, если я рядом, выполняю роль исключительно надзирателя: дочке даже партер по играм не нужен, она сама для себя – лучшая компания.
– Вы с супругой Натальей вместе семь лет. Кто в семье главный?
– Я, конечно, я же восточный человек. Может, и хотел бы стать подкаблучником, да характер не тот. Вообще семейная жизнь – дело непростое. Думаю, если бы не дочь, мы бы с женой уже развелись. Но пока держимся.
