Кто такой психоаналитик, сегодня знает каждый. И каждый знает, что его услуги — дорогое удовольствие (тем не менее, в Америке этим увлекается каждый седьмой, в Европе — каждый пятый). Человека, придумавшего такой заработок, зовут Зигмунд Фрейд. О его теориях известно много. О нем самом — мало. Он не хотел, чтобы о нем знали.
Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1856 года в городке Фрейберге, в 19.00. Отец Фрейда — Якоб был бедным торговцем шерстью. Первенцем от его 3-го брака был Зигмунд. Новая семья Якоба располагалась в одной, правда, достаточно просторной комнате, снимаемой в доме вечно пьяного слесаря-жестянщика. В октябре 1859 года вконец обнищавшие Фрейды пустились на поиски счастья в другие города. Обосновались сначала в Лейпциге, затем в Вене. Но и Вена материального достатка не дала.
Cолнце (символ отца) Зигмунда Фрейда в его гороскопе находится в Тельце, дающем желание накопления сил и денег, в 7-ом доме партнерских отношений, в аспекте нонагона, дающем ограничения к Сатурну (лишения) в 8-ом доме (долги). «Бедность и нищета, нищета и крайнее убожество»,- так вспоминал Фрейд свое детство.
А еще прилежную учебу в лицее, успехи в философии, похвалы учителей и ненависть сверстников, доводящих черноволосого отличника с тяжелыми кудрями до слез. Действительно, умственное развитие, интеллект — это сразу бросающаяся особенность гороскопа Фрейда — соединение Солнца, Урана, Селены, Меркурия. Из школьных лет он, очевидно, вынес неудобный для последующей жизни комплекс: нелюбовь смотреть собеседнику в глаза. Действительно, Плутон в его карте «греется» в лучах Солнца, и взгляд такого человека «давит» на собеседника.
Впоследствии, как и положено бедному еврейскому юноше, он увлекся политикой и марксизмом. Его лицейский друг Генрих Браун, основавший в 1883 году вместе с Каутским и Либкхнехтом Die Neue Zeit (орган немецкой социал-демократической партии), приглашал его сотрудничать. Но Фрейд сам не знал, чего хотел. Сначала он думал о занятиях правом (Солнце в 7-ом доме), потом — философией (сильные Юпитер и Нептун в Рыбах). В результате, морщась от отвращения, отправился в медицинский — типичное поприще для юноши его национальности в то время. Преподаватели относились к нему с налетом легкого пренебрежения — им не нравилась его непоследовательность в увлечениях, поверхностность и ориентированность на быстрое и легкое достижение успеха. Это типичные проявления соединения Солнца, Урана и Меркурия. На самом деле, такие люди просто очень быстро все понимают, схватывают «на лету», и так же быстро переключаются. Так же это соединение дает колоссальную эрудицию благодаря универсальной памяти. После окончания медицинского факультета Фрейд ринулся в институт физиологии, где и проработал с 1876-го по 1882 годы. Он получал различные стипендии и с упоением изучал половые органы угря и других подобных тварей. «Никто никогда, — кипятился Фрейд, — еще не видел яичек угря». «Это были не половые органы угря, а зачатки психоанализа», — хором говорили годы спустя его последователи-психоаналитики.
В 1884 году Фрейду надоедают угри, рыбки и ракообразные, и он уходит в лабораторию профессора клинической психиатрии Мейнерта, чтобы заняться изучением мозга человеческих зародышей, детей, котят и щенков. Это было увлекательно, но не прибыльно. Фрейд пописывал статейки, написал даже книгу по модной тогда теме — афазии, расстройстве речи у больных, перенесших инсульт, но — тишина. За 9 лет последующих лет было продано всего 257 экземпляров книги. Ни денег, ни славы. Аспект нонагона (40 градусов) между Солнцем и Сатурном прорабатывается с трудом, давая до 40 лет болезненную нищету и ущербность. При этом Луна в его гороскопе находится в 8-ом доме, что обычно порождает мнительность и тревожность.
А тут еще любовь. Однажды на отдыхе он увидел 21-летнюю, хрупкую, бледную, невысокую девушку очень изысканных манер — Марту Верней. Ухаживания Фрейда были своеобразными. 2 августа 1882 года, спустя несколько месяцев после знакомства, он ей пишет: «Я знаю, что ты некрасива в том смысле, как это понимают художники и скульпторы». Они ссорятся и мирятся, Фрейд устраивает яростные сцены ревности, периоды кошмара сменяются счастливыми редкими месяцами согласия, но жениться без денег он не может. В его гороскопе Венера (любовь) очень важна, это ключевая планета (диспозитор Солнца), она соединена с Восходящим Узлом (Головой дракона) и обеспечивает развитие, эволюцию.
В 1882 году Фрейд поступает учеником в главный госпиталь Вены и получает там через год пост ассистента. Затем ведет там же платные занятия для стажеров, но все это — сущие гроши. Полученное звание приват-доцента по невропатологии тоже кардинально не меняет его положения. Действительно, его гороскоп — это гороскоп человека много и трудно работающего, консультирующего, но вот карьеры чистого ученого или преподавателя там нет.
В 1884 году появляется наконец надежда разбогатеть. Фрейд привозит в Вену из Мерка малоизвестный тогда алкалоид кокаин и надеется первым открыть его свойства. Однако открытие совершают его друзья Кенигстен и Коллер: Фрейд уехал отдохнуть с невестой, доверив начать исследование им, а они к его приезду успевают не только начать, но и закончить его. Мир узнает сенсацию: кокаин обладает локальным обезболивающим действием. Фрейд повторяет на каждом углу: «Я не в обиде на мою невесту за упущенный счастливый случай».
Однако в своей автобиографии много позже пишет: «Из-за моей помолвки я не стал знаменитым в те молодые годы». И все время сетует на бедность, медленно приходящий успех, трудности в завоевании расположения людей, сверхчувствительность, нервы, заботы. Его гороскоп наполнен массой тормозящих, ущербных факторов — Изгнанный Плутон (символизирует влияние) в Тельце, падший Уран (отвечает за гениальность) там же, изгнанная Венера (чувства) в Овне, Изгнанный Марс (воля) в Весах. Эти факторы порождали комплексы, слабости, проблемы.
В следующий раз Фрейд упустил свой шанс в Париже, когда ездил стажироваться к доктору Шарко — тому самому, который изобрел контрастный душ. Шарко лечил истеричек, а таких на рубеже веков было больше, чем грибов после дождя. Женщины в едином порыве падали в обмороки, не видели, не слышали и не обоняли, хрипли, рыдали и накладывали на себя руки. Тут-то Фрейд и надеялся показать, на что он способен. Перед отъездом он пишет своей невесте: «Моя маленькая принцесса! Я приеду с деньгами. Я стану великим ученым и вернусь в Вену с большим, огромным ореолом над головой, и мы тотчас же поженимся». Но приехать с деньгами не получилось. В Париже Фрейд понюхивал кокаин, шатался по улицам, попивал абсент, возмущался внешним видом парижанок (безобразны, кривоноги, длинноносы), по ночам сочиняя глобальный труд. О своей работе в одном из писем он говорил: «Каждую ночь я занимаюсь тем, что фантазирую, обдумываю, строю догадки, останавливаясь лишь тогда, когда дохожу до полного абсурда и изнеможения».
В общем, у Фрейда с Шарко не сложилось. Темные глаза Шарко, источавшие необычайно мягкий взгляд, смотрели больше поверх головы молодого Фрейда, без стеснения делящегося со своими друзьями ставшей навязчивой к тому времени идеей: «Чем я хуже Шарко? Почему я не могу быть таким же знаменитым?» Ответ лежит на поверхности — оппозиция Юпитера и Марса не позволяет человеку пользоваться авторитетом, пока он молод. До поры он может только бороться против чужих авторитетов. По вторникам Шарко устраивал публичные сеансы, которые Фрейда завораживали (картина с изображением такого сеанса всегда висела впоследствии в его кабинете). В зал, набитый до отказа зрителями, вводили бьющуюся в припадке истеричку, и Шарко излечивал ее гипнозом. Лечение — это театр, понял тогда Фрейд. Так и должна выглядеть клиническая практика нового образца. Единственное, что Фрейду удалось получить у Шарко, его произведения для перевода на немецкий. Он перевел несколько толстенных книг по гипнозу, овладеть которым так и не сумел.
В таком сложном гороскопе, как у Фрейда, пробуждение высших планет и соответственно, сверхспособностей, обычно происходит в критических обстоятельствах.
Возвращение в Вену было тягостным. Рухнули все надежды. Он все же женился, влез в долги, переехал в большую квартиру на Берггассе, 19. Его доклад про истеричек, сделанный по итогам стажировки, вызвал у ученой братии глубочайшую скуку. Продолжать исследования он не мог, врачи не подпускали Фрейда к своим больным. Ему, правда, предложили было управлять невропатологической службой при больничном институте, но он отказался: должность хотя и хорошая, но почти бесплатная. А Фрейд хотел денег. Ну, собственно, как все Тельцы по Солнечному знаку.
Кроме этого, Жребий счастья у него находится в начале 2-го дома, т.е. есть счастье для него выражалось в деньгах. Выход один — частная практика. Он дает объявления в газеты: «Лечу нервные расстройства разного типа». Оборудует одну из комнат в своей квартире под кабинет. Клиентов пока нет. Но Фрейд уверен, что будут. Он ждет. И вот появились первые. Присланные друзьями-врачами. Как же это утомительно — часами выслушивать их жалобы! Приходят, торчат в кабинете по-полдня. И непонятно, что с ними делать.
- Чего мне с ними делать, Марта, а? — недоумевает Фрейд.- У меня и практики нет. Может, учебник почитать?
Учебник по электротерапии принес университетский друг. Фрейд тут же втыкает электроды в несчастных пациентов. Результатов — ноль. Пробует по образу и подобию Шарко гипноз. Тоже ничего не получается. Не любит он смотреть людям в глаза — еще с тех самых лицейских пор. Потом изобретает метод концентрации, накладывает руки или палец на лоб больному и начинает давить и спрашивать: что вас беспокоит, что, что? Потом от отчаянья пробует массажи, ванны, отдых, диеты, усиленное питание. Все напрасно. Трогать пациентов руками и мучить вопросами он перестал после 1896 года. Но вот тут-то произошел сдвиг в его судьбе: именно в 40 лет перестают довлеть аспекты нонагонов — а у Фрейда Солнце в нонагоне с Сатурном — планетой бедности, а Луна в нонагоне с Плутоном — планетой психоанализа.
Решение было найдено: пациента уложить на кушетку и сесть за его головой. Обоснование: чтобы он расслабился и ничто его не стесняло. Другое обоснование: чтобы не видел идиотских гримас доктора в ответ на бред, который он несет. Третье обоснование: чтобы тот чувствовал давящее присутствие врача. И никаких вопросов: пусть говорит, что хочет. Это и есть метод свободных ассоциаций, обнажающий подсознание. Так рождались основные нормы и догмы новой профессии. Фрейд старался подстроить практику и законы психоанализа под себя самого. О многом из этого он рассказывает 15 марта в немецком медицинском журнале, впервые употребив термин «психоанализ».
Денег пока мало, но Фрейд чувствует — дело пошло!
Он много работает, пишет книги и статьи, избегает праздности, курит по 20 сигар в день (это помогает ему сосредоточиться). Постепенно Фрейд додумывает детали, обеспечивающие психоаналитику комфорт. Такую, например: сеанс должен стоить дорого. «Плата за терапию, — говорит Фрейд, — должна существенно сказываться на кармане пациента, иначе терапия идет худо». В доказательство этого он еженедельно принимает одного бесплатного пациента и разводит потом руками: больной совершенно не прогрессирует.
Луна в 8-ом доме дает хорошую интуицию на чужие деньги.
В общем, за работу Фрейд брал много. Один сеанс стоил 40 крон или 1 фунт 13 шиллингов (столько тогда стоил дорогой костюм). Постепенно Фрейд открыл и остальные основы ремесла. Например, ограничил время сеанса 45 — 50 минутами. Многие пациенты были готовы болтать часами, стремились задержаться подольше, но он выгонял их, объясняя, что временной прессинг — именно то, что поможет им поскорее избавиться от недуга. И, наконец, последнее и самое важное, основа основ — принцип невмешательства, несочувствие, равнодушие к пациенту. Тоже чтобы стимулировать различные благотворные процессы. Понятно и другое: испытывать сочувствие — утомительно и неразумно, вредно для психического здоровья доктора. Практическая инструкция выглядит так: «Психоаналитик должен подолгу слушать, не выказывать реакции и только время от времени вставлять отдельные реплики. Психоаналитик не должен удовлетворять пациента своими оценками и советами».
К началу нынешнего века Фрейд уже понимал, что нащупал золотую жилу. Распространявшийся атеизм вербовал для него армии клиентов. В воображении он ясно видел мраморные доски, которыми будут отмечены все вехи его великого пути, но слава запаздывала. «Мне уже 44 года,- пишет он в очередном письме своему другу Флиессу, и кто я? Старый неимущий еврей. Каждую субботу я погружаюсь в оргию карточных гаданий, а каждый второй вторник провожу с моими братьями-евреями».
Поворот к настоящей славе и большим деньгам произошел 5 марта 1902 года, когда император Франсуа-Жозеф I подписал официальный указ о присвоении Зигмунду Фрейду звания профессора-ассистента. Экзальтированная публика начала века — дамочки, попыхивающие папиросками и грезящие самоубийством — хлынула к нему рекой. Фрейд работал по 12-14 часов в день и был вынужден призвать на помощь двух молодых сподвижников.
Все разговоры о книгах Фрейда, несмотря на то, что расходились они плохо (тысяча экземпляров «Трех очерков по теории сексуальности» с трудом разошлись за 4 года), только увеличивали его славу. Чем больше критики говорили о непристойности, порнографии, покушении на мораль, тем дружнее декадентствующее поколение шло к нему на прием.
Показателем настоящей славы было чествование в 1922 году Лондонским университетом пяти великих гениев человечества — Филона, Мемонида, Спинозы, Фрейда и Эйнштейна. После 45 лет, пройдя кризис второй половины жизни, он наконец-то нашел себя. Нептун, планета психологов, освободилась от влияния негативных аспектов.
Венский дом на Берггассе, 19 наполнялся знаменитостями, запись на приемы Фрейда шла из разных стран, и он был расписан уже, кажется, на много лет вперед. Его приглашают на чтение лекций в США. Сулят $10 тысяч: по утрам — пациенты, днем — лекции. Фрейд подсчитывает свои расходы и отвечает: мало, вернусь уставшим и еще более бедным. Контракт пересматривают в его пользу. Накопив информацию, проработав все детально, ему удается включить благоприятный аспект — тригон — между Плутоном в 6-м доме работы и Прозерпиной в Зените (карьера, слава, известность).
Однако полученные такой ценой деньги и слава омрачаются тяжелой болезнью: в апреле 1923 года его оперируют по поводу рака ротовой полости. Ужасный протез и мучительные боли делают жизнь отца психоаналитиков невыносимой. Он с трудом ест и говорит. Тяжелая конфигурация (так называемый Тау-квадрат), который в его гороскопе состоит из Юпитера, Марса и Сатурна и обеспечивает периодические катастрофа в жизни, нанесла удар. Удар пришелся на Сатурн (испытания, наказания) в Близнецах (способность к коммуникации). Сатурн призывал его ограничить информационную активность. Но движущей силой была оппозиция Марса (энергия) и Юпитера (авторитет). То есть, он тратил слишком много сил на выстраивание и поддержание своего авторитета. К болезни Фрейд относится стоически, много шутит, пишет статьи о Танатосе — боге смерти, выстраивает теорию о влечении человека к смерти. На этом фоне бешеная слава лишь досаждает ему. К примеру, знаменитый голливудский магнат Самюэль Голдвин предлагал Зигмунду Фрейду $100 тыс. только за то, чтобы поставить его имя в титрах фильма о знаменитых любовных историях человечества. Фрейд пишет ему гневное письмо с отказом. Та же участь постигла и немецкую компанию UFA, пожелавшую поставить фильм собственно о психоанализе. В 1928 году на европейские экраны выходит кино «Тайны души», в рекламе которого широко используется имя Фрейда. Фрейд устраивает скандал и требует компенсации.
Приход фашизма еще более омрачает его жизнь. В Берлине публично сжигаются его книги, любимая дочь Анна, пошедшая по его стопам и возглавившая Всемирное психоаналитическое общество, схвачена гестаповцами. Семья Фрейда бежит в Лондон. К тому времени состояние здоровья Фрейда стало безнадежным. И свой конец он определил сам: 23 сентября 1939 года лечащий врач Фрейда по его просьбе ввел ему смертельную дозу морфия.
Первая крупная монография Фрейда — книга «Толкование сновидений» (1900 год), разумеется, не является сонником , но до сих пор используется многими для того, чтобы разобраться в природе своих ночных видений.
При подготовке статьи использованы материалы сайта Peoples.Ru
