Неудобные вопросы

В каждой профессии есть свои издержки. Издержка профессии звездного редактора — необходимость периодически интересоваться подробностями чужой личной жизни, рискуя нарваться на агрессию.

В каждой профессии есть свои издержки. Издержка профессии звездного редактора — необходимость периодически интересоваться подробностями чужой личной жизни, рискуя нарваться на агрессию.

Многие мои друзья, которые никак не связаны с журналистикой, недоумевают — как можно задавать совершенно посторонним людям, пусть и знаменитым, личные вопросы? Скажу честно, я и сама порой удивляюсь: как мне это удается?

Журналистам всегда приходилось "осаждать" знаменитостей - вспомним хотя бы фильм Федерико Феллини "Сладкая жизнь"
Журналистам всегда приходилось "осаждать" знаменитостей - вспомним хотя бы фильм Федерико Феллини "Сладкая жизнь"

Впервые я столкнулась с необходимостью лезть «не в свои дела», когда была студенткой первого курса и работала в одном из изданий в рубрике «Происшествия». То ли потому что я была стажером, то ли потому что самым юным сотрудникам редакции всегда достаются неприятные задания, меня вечно отправляли «расследовать» всякие несчастные случаи и убийства. Одним из таких заданий стала поездка в спальный район Москвы с целью увидеть место, где застрелили местного предпринимателя. Тогда я каким-то образом узнала, где этот несчастный человек жил, и зачем-то позвонила своему главному редактору, чтобы пересказать добытую информацию. Редактор тут же оживился: «Так у тебя есть его адрес? Пойди и расспроси родственников, что случилось, почему его убили». Не буду утомлять вас подробностями: на этом и закончилась моя работа стажером. Я, естественно, не пошла беседовать со вдовой и детьми покойного, решив, что никогда не смогу позвонить в дверь и спросить: «Как у вас дела?»

Позже я обсуждала этот случай с однокурсниками. Одни сказали «Вон из профессии!», другие полностью меня поддержали, вспомнив, что есть еще такое понятие, как этика.

И хотя я уже давно не работаю в рубрике «Происшествия», мне периодически приходится задавать неудобные вопросы. Реакция звезд, у которых я беру интервью, как правило, бывает непредсказуемой. «Тот самый вопрос», который всегда необходимо задать для того, чтобы материал получился интересным, приходится оставлять «на десерт», чтобы не испортить собеседнику настроение с самого начала.

Героиню "Сладкой жизни" назойливые журналисты чуть не свели с ума...
Героиню "Сладкой жизни" назойливые журналисты чуть не свели с ума...

Обычно есть два варианта развития событий: первый — собеседник так увлекся, что рассказал все; второй — собеседник возмущен, еле сдержался, чтобы тебя не ударить, и предложил поговорить о чем-нибудь другом. Недавно я брала интервью у певицы Натальи Подольской, которое вы скоро прочитаете на «Леди Mail.Ru». И я, конечно, задала Наталье «тот самый неудобный вопрос» — о детях.

В итоге мы стали говорить о том, что, как правило, остается за кадром: почему я спрашиваю о личном, и почему певица не хочет отвечать. «Все задают этот вопрос, который мне очень надоел, — сказала Наталья. — И я понимаю, что лично вы, может, и не хотите меня смущать, но это ваша работа — вам приходится. Но вы не пробовали просто перестать об этом спрашивать? Вам же самой неприятно».

На самом деле, большинству журналистов неприятно спрашивать что-то сугубо личное, но не делать этого невозможно — тогда все материалы о селебрити превратились бы в скучные рассуждения о достоинствах нового альбома. Увы, именно эта издержка нашей профессии (поверьте, в ней есть много приятного и интересного, помимо «неудобных вопросов») создает журналистам определенный имидж людей, которые нагло лезут в чужие дела.