Я родилась и выросла в Санкт Петербурге, и, как это часто бывает в юности, мечтала объехать весь мир и посмотреть, как живут люди в других странах. После окончания учебы улетела работать в Индию. Там устроилась директором по развитию в крупную компанию. Работа была безумно интересная, и, когда пришло время продлять визу, я прилетела в Питер. Документы оформлялись три недели, поэтому у меня появилось свободное время, и подружка предложила подменить ее сотрудницу в офисе. Она держала брачное агентство и сдавала помещения в аренду иностранцам. Я согласилась.
На второй день моей работы в офис зашел статный голубоглазый немец – и я сразу поняла, что встретила своего будущего мужа. Его звали Армин. Он прилетел в Россию по делам своей строительной фирмы. Они с начальницей договорились о встрече, но она опоздала, пришлось развлекать его мне. Вечером он прислал сообщение и пригласил на ужин. Наши фото с Армином в галерее:
Мы проболтали в ресторане всю ночь: он был интересным собеседником, излучал уверенность и надежность. На следующий день Армин уехал в Германию – у нас завязались романтические отношения на расстоянии. Однажды, просматривая фото в его профиле, я увидела кольцо на безымянном пальце. «Ты был женат?» – тревожно спросила я. И он спокойно ответил: «Да, но мы давно расстались». В глубине моей души что-то сжалось, но в тот момент я по уши была влюблена и готова была на многое закрыть глаза.
Через несколько месяцев после нашей первой встречи я поехала к Армину знакомиться с его мамой. Как и большинство немок, она оказалась холодной и чопорной. Но главным неприятным сюрпризом было фото в рамочке, красовавшееся на серванте. Я сразу поняла, что это его бывшая супруга. В тот день я выяснила, что по документам он до сих пор женат. В этот момент я хотела бросить все и уехать, но Армин повторял, что все давно кончено, а развод в Германии длится год, поэтому надо подождать.
Еще через несколько месяцев он прислал по электронке письмо моему отцу: он просил моей руки. Я заказала столик, пригласила переводчика. Это был разговор двух бизнесменов. Папа допрашивал с пристрастием о зарплате и будущем жилье. Армин говорил уверенно с художественными немецкими оборотами, от которых у переводчика проступала испарина.
Когда Армин официально развелся, мы поженились. Свадьбу организовали за три дня. Ее полностью оплатили мои родители, он не вложил ни копейки, зато с радостью забрал все подаренные деньги. На торжестве были только мои родные, его прилететь не успели, но я уверена, что они и не собирались.
В конце декабря 2010-го года, переведясь на заочное со спортивного факультета, я переехала из огромного, бурлящего жизнью Питера в маленький немецкий городок Дормаген, где до ближайшего супермаркета ехать полчаса.
Я была чужой в новой стране. Не понимала их юмора, привычек, разговоров. Для меня было дикостью, как соседи могут стучать друг на друга в полицию, а потом мило улыбаться при встрече. Со своим окружением муж не знакомил. Осваивать язык тоже не помогал, наоборот – смеялся и подтрунивал. После очередной язвительной шуточки в мой адрес, я стала говорить с ним только на английском.
В Дормагене мы жили в однокомнатной квартире. Муж целыми днями работал из дома, а мне нельзя было издавать посторонних звуков – смотреть телевизор, слушать музыку, кипятить чайник. Когда родилась первая дочь, Арджуна, сосуществование в одной комнате стало невыносимым, и мы переехали на север Германии в городок Лилиенталь, взяв в ипотеку квартиру попросторнее. Через несколько недель фирма мужа обанкротилась, и мы оказались в долгах. Пришлось продать машину и сильно экономить. Вместо того чтобы покупать подгузники, я постоянно бегала за Арджуной с тряпками и стирала руками полотенца. Продукты мы покупали только самые необходимые, стараясь найти товары по акции.
С этого момента Армин стал просто невыносимым: постоянно злой, раздражительный, частенько начал выпивать. Я поддерживала и угождала как могла – готовила борщи, котлеты, запеканки. Дом сиял чистотой, однако ему все не нравилось.
Чтобы не сойти с ума от гнетущей атмосферы, я пыталась найти занятие по душе. С тоской и восхищением рассматривала спортивные подтянутые тела девушек в ярких блестящих купальниках и мечтала стать такой же. И однажды смогла реализовать свои желания – узнала, что в спортивный клуб требуется преподаватель йоги. Вместо оплаты – неограниченный доступ в тренажерный зал. Муж не особо обрадовался, но однако согласился сидеть с ребенком два раза в неделю.
Я легко прошла собеседование и окунулась в тренировки с головой. Смотрела ролики в интернете, повторяла упражнения и добивалась результата. Я чувствовала себя свободной, и – главное – нужной. Мой курс йоги был всегда забит под завязку, я не ходила на работу, я на нее летела. Когда дочка немного подросла, я стала брать ее с собой. К велосипеду цепляла коляску и каждый день по 4 километра в любую погоду ехала на работу.
Чем больших успехов я добивалась, тем сильнее муж на меня давил и тем чаще устраивал скандалы. Это было невыносимо. В один момент я даже собрала вещи и уехала в Петербург. Но там узнала о своей беременности. Он позвал назад, и мы помирились. Правда, ненадолго. Муж по-прежнему не мог найти хорошую работу. В мой адрес опять летели упреки, что я плохая хозяйка, ужасная жена и мать.
Я долго его оправдывала, терпела, надеялась, что все образуется. А потом посмотрела правде в глаза и поняла: мой муж – абьюзер.
Все решила ночь на 1 января 2020 года. Произошла очередная ссора на пустом месте. Муж опять тыкал меня носом в придуманные им грехи. Ночью я сбежала, пришлось оставить детей с мужем. Забрать их на тот момент не было возможности – Армин категорически заявил, что детей не отдаст.
Через три недели я в более спокойном состоянии вернулась к нему и попыталась договориться о детях. И тут грянула пандемия. В Германии ограничения были куда более жесткие, чем в России: так мы с Армином оказались заперты в одном месте на полтора года. Это время я использовала для налаживания коммуникаций с ним, а также работала с психотерапевтом. Я хотела понять, как общаться с людьми, у которых напрочь отсутствует эмпатия. Работа со специалистом дала свои плоды. В декабре 2021 года – после снятия всех ковидных ограничений – я окончательно переехала в Россию. Муж сам отдал мне младшую дочь, мы оформили развод и поделили имущество.
