Однажды мы с мужем и детьми пришли в библиотеку, где всех наших детей, включая Анечку (ей шел тогда восьмой месяц), угостили конфетами. Разворачивая последнюю конфету — для Анечки, — я случайно уронила ее на пол. Библиотекарши, каждая из которых в «обычной» жизни была заботливой бабушкой, тут же засуетились и стали искать новую, «чистую», конфету. Но найти не успели: я дунула на конфету и дала ее ребенку:
— Ничего страшного! Анечка ведь третий ребенок, — улыбаясь, пояснила я.
Бабушки-библиотекарши немного смутились, но юмор поняли.
С первенцем я боялась всего: панику вызывал Петин размер головы, превышающий идеальную норму на целых 3 см, огромный родничок, долго не отпадающий пупок. Если ребенок чихал, мне казалось, он заболел и, скорее всего, умрет, а когда он научился самостоятельно ходить, я до полутора лет следовала за ним по пятам и «страховала» от всех возможных падений. А уж о том, чтобы он съел что-то с пола — не могло быть и речи!
Со вторым ребенком избежать многих беспокойств удалось. И сил для этого не потребовалось — это произошло само собой. Я не боялась отклонений от нормы, чиханий, страховала только первые две недели, но конфеты с пола еще не давала. Их «попробовал» только третий ребенок. Анечку уже не страховал никто. Ее падения вызывали лишь улыбку, а не замирание сердца. Видя мое спокойствие, она радостно поднималась на ноги и продолжала свой путь.
Возможно, кому-то повезло больше, но ко мне родительское спокойствие пришло только с опытом. Прочитай я пять лет назад знаменитую книгу Януша Корчака «Как любить ребенка», вряд ли я бы поняла ее: еще бы, одним из основных прав ребенка автор утверждал «право ребенка на смерть».
«Дверь — прищемит палец, окно — высунется и вывалится, косточка — подавится, стул — опрокинет на себя, нож — порежется, палочка — глаз выколет, коробочку с земли поднял — заразится, спички — сгорит.
Руку сломаешь, машина задавит, собака укусит. Не ешь слив, не пей воды, не ходи босой, не бегай по солнцу, застегни пальто, завяжи шарф. Вот видишь, не послушался меня... Погляди: хромой, а вон слепой. Господи, кровь! Кто тебе дал ножницы? Ушиб оборачивается не синяком, а страхом перед менингитом, рвота — не диспепсией, а призраком скарлатины. Везде расставлены ловушки, повсюду таятся опасности, все зловеще и враждебно.
В страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребенка, мы отбираем ребенка у жизни; оберегая от смерти, мы не даем ему жить.
Ради завтра мы пренебрегаем тем, что радует, смущает, удивляет, сердит, занимает его сегодня. Ради завтра, которого он не понимает, в котором он не нуждается, крадутся годы жизни, многие годы».
Корчак экспрессивен, жесток, но удивительно точен. Одна сложность — на практике победить материнский страх непросто. Особенно, когда происходят случайности.
На днях Анечка вышла из комнаты, где я сидела за компьютером. Ответив на рабочее письмо, менее чем через 5 минут я пошла за ней. Столкнулась я с Анечкой в коридоре: она радостно ходила взад-вперед, размахивая большим кухонным ножом. Увидев меня, она радостно взвизгнула и еще крепче вцепилась в рукоятку. Нож я, конечно, забрала и поблагодарила Бога, что ничего не случилось. А спустя пять минут мне стало плохо: я вдруг представила, что могло бы произойти. И подумала: уж лучше ходить за ребенком по пятам чуть ли не до школы.
А через пару дней моя знакомая рассказала, как несчастье чуть не случилось с ее ребенком, и она в этот момент была рядом с ним! «Ничто не предвещало беды, мы с Мишей мирно играли в кубики, строили башни, потом ломали их. И вдруг он побежал к небольшому шкафчику рядом с кухней и стал двигать в нем стеклянные полки. Как-то так вышло, что в один момент шкафчик накренился в сторону Миши, стеклянная полка выехала из шкафа, а стоявшая на шкафчике статуэтка пошатнулась и рухнула на эту полку сверху, разбив ее на части. В следующую секунду дом оглашал громкий Мишин рев, возгласы моей мамы «Это кошмар!», а струящийся ручеек крови из Мишиной головы стремительно заливал его лицо, одежду и пол вокруг» — описала она случившееся на своей странице в соцсети. К счастью, все обошлось — даже зашивать ничего не потребовалось. Но факт остается фактом: несмотря на то что рядом с ребенком, не более чем в 1,5 —2 метрах были мама и бабушка, они ничего не успели сделать — все произошло молниеносно.
Подобные случаи лишь доказывают, что на все — Божья воля. И как бы нам ни хотелось уберечь своих детей, мы порой оказываемся бессильны: жизнь ребенка — не в наших руках. И даже понимая истинность утверждения, мне как матери смириться с этим непросто. Пусть я и научилась спокойно воспринимать падения и угощать ребенка поднятой с пола конфетой.
