Как мать повлияла на карьеру Беллы Хадид
Белла Хадид до пластики занималась конным спортом и даже планировала участвовать в Олимпиаде. Но помешала болезнь Лайма. Изабелла и до всемирной славы и контрактов с международными брендами была девочкой небедной: она родилась в семье миллионера палестинского происхождения Мохаммеда Хадида и голландской модели Иоланды Ван Ден Херик.
Благодаря Мохаммеду Иоланда попала в США, где активно пыталась прославиться, участвуя в телешоу, но в список звезд первой величины так и не попала. Она решила реализовать свои амбиции через детей и с детства начала внушать им мечту о модельной карьере. Таких матерей в Голливуде называют «мамаджерами», намекая на то, что, кроме родительского воспитания, они занимаются карьерой своих детей. Причем, как и настоящие звездные продюсеры, для своих целей они могут использовать самые жесткие методы, например, строгие диеты.
Трое ее наследников — сестры Джиджи и Белла и брат Анвар — заключили контракты с крупными агентствами и стали сниматься для журналов и участвовать в показах. Первой выстрелила Джиджи. С 2012 года она стала звездой модных кампейнов, а отношения с известными парнями (певцами Джо Джонасом и Зейном Маликом) только укрепили ее звездный статус. Иоланда всегда сравнивала своих дочерей, причем не в пользу Беллы: для матери Джиджи с детства была более талантливой и красивой, Белла же выслушивала в свой адрес негативные комментарии и критику.
Видимо, желание доказать матери, что она тоже может стать известной и заставило Беллу стать манекенщицей, а впоследствии и шокировать публику откровенными нарядами. Так, в 2016 году она вышла на дорожку Каннского фестиваля в красном платье с вырезом на ноге, которое постоянно задиралось из-за ветра и грозило показать все самое откровенное. Впоследствии в интервью Vogue девушка призналась, что ей стыдно за свой выход, так как она не была собой и выбрала слишком сексуальный образ.
Тем не менее, Беллу заметили и с этого момента ее карьера пошла в гору. В популярности она теперь не уступала сестре Джиджи, если не превосходила ее: Джиджи выпала на некоторое время из-за рождения ребенка, Белла же продолжала активную работу.
В 2023 году девушку признали самой красивой женщиной в мире — мнение было заставлено за счет пластического хирурга Джулиана Де Сильва, который посчитал, что именно ее черты лица наиболее близки к понятию «золотого сечения».
Кстати, Анвар — брат Джиджи и Хадид такой же яркой звездой, как сестры не стал. Он снимался в модных кампейнах и для обложек глянца, но, кажется, такого сильного давления на него Иоланда не оказывает, поэтому он живет относительно свободно, путешествуя по миру и периодически крутя романы с известными девушками (среди его любовных интересов были Никола Пельтц, Кендалл Дженнер, Дуа Липа).
Болезни Беллы Хадид
Постоянная конкуренция с сестрой и чрезмерная строгость матери не могли не отразиться на психике и образе жизни Беллы. Уже будучи суперзвездой, она призналась в алкоголизме, анорексии, депрессии. Из-за свалившегося на нее давления она даже грозилась уйти из модельного бизнеса, но все равно продолжила сотрудничать с известными брендами.
Но более серьёзный диагноз модели — болезнь Лайма, которая была диагностирована у знаменитости более 10 лет назад. Ее провоцирует укус инфекционного клеща, и она серьезно подрывает иммунитет. В определённый момент девушка рассказала о своем недуге и рассказала о терапии. Эта же болезнь есть у ее брата Анвара и матери Иоланды, которая даже основала Фонд по борьбе с недугом.
Пластика Беллы Хадид
Конечно, и Джиджи подозревают в пластике, но все же именно фото Беллы Хадид до и после манипуляций — это история про полное преображение. Именно Белла ввела в моду «лисьи глазки» — приподнятый угол глаз и лифтинг бровей. Операция стала пользоваться спросом у многих женщин, в том числе и знаменитых. Также Беллу подозревают в коррекции подбородка, губ, скул и век.
Сама манекенщица призналась лишь в одном — ринопластике, которую она сделала в 14 лет. Причиной стала неуверенность в себе и постоянное сравнение с сестрой. Теперь же Хадид считает тот шаг опрометчивым и жалеет о том, что ее нос стал более стандартизированным и больше не напоминает о красоте ее предков. Учитывая, что в таком юном возрасте пластику могут сделать только при согласии хотя бы одного родителя, можно предположить, что главным мотиватором на изменения дочери стала Иоланда.