Пятый день Масленицы знаменовался тещиными вечерками. Зятья приглашали матерей своих жен на блины. Званая теща в этом случае должна была с вечера прислать все необходимое для печения: таган, сковороды, половник, а тесть - мешок гречневой муки и масло. Неуважение зятя к этому обычаю считалось бесчестием и обидой и становилось поводом к вечной вражде между ним и тещей. А вот чем сильнее зазывал зять тещу, тем больше оказывал ей почета. Кстати, на вечерках присутствовал и дружка жениха, а теперь уже супруга. Он играл ту же роль, что и на свадьбе, а за свои хлопоты получал подарок.
В субботу проходят золовкины посиделки. Молодые невестки обязаны в этот день пригласить в гости к себе золовок, а новобрачная невестка - подарить им подарки. Начиная с пятницы, молодые должны жить у тещи. Устраивались так называемые смотрины. Смотреть на молодых приезжали из соседних деревень. Молодуха угощала гостей пивом, целовала женщин и девушек. Потом она подходила к вышедшему на середину комнаты мужу и целовала его. После этого гости поочередно целовали молодую, жали руки, говоря: «Спасибо на Масленице!» - затем уезжали к другим.
В Прощеное или, как говорили, прощальное воскресенье провожали Масленицу, а заодно и зиму. В некоторых деревнях хоронили соломенную куклу, облаченную в рубашку, сарафан и платок. Одна из женщин, участвующих в обряде, наряжалась в попа, другие брали куклу под руки и таким образом сопровождали попа из одного конца деревни в другой.
У костра собиралось много народу. Люди пели песни, веселились, прощались с Масленицей и в шутку и всерьез. Подбрасывали в огонь солому, бросали блины: «Гори, блины, гори, Масленица!» А перемазанные сажей парни старались выпачкать других, и в первую очередь девушек, а с ними и тещ: «Теща, люли, поджаривай блины!»
Солому, связанную в снопы, складывали в сани и корыта, поджигали ее, и всей гурьбой шли вслед за санями, вдоль деревни с песней.
Праздничное веселье, обрядовые и необрядовые действия, игры и затеи продолжались только до вечера Прощеного воскресенья. Как только звонили к вечерне, веселье в толпе обрывалось и сменялось «постным» настроением. После вечерни начиналось прощение грехов друг другу.
Старики заходили на могилы и там, поклонившись до земли, говорили: «Прости меня, грешного!» Потом шли к соседям и просили прощения у них. В это же прощальное воскресенье старались есть много и часто - наедались всего скоромного. Со стола после ужина оставшуюся пищу не убирали для того, чтобы ночью могли прийти и заговляться умершие родственники. Все готовились к Великому посту.