Во времена, которые в нашей стране одни воспевают, а другие проклинают, не только в перегретое перестройкой советское (а позже и российское) общество хлынули медиапотоки с Запада, но и на Западе появился искренний интерес к таинственной культуре, сочетающей экзотичные народные мотивы с «красным» шиком и даже возрождающейся тягой к имперскому прошлому. Неудивительно, что в 80-90-е многие художники от мира моды направили взоры по ту сторону железного занавеса. Который, кстати, первыми опустили не мы.
Тьерри Мюглер
Эпатажный немец с французским вкусом не на шутку влюбился в советский брутализм. Его упорство принесло свои плоды: в период с 1986 по 1988 год он несколько раз посещал Советский Союз, чтобы снять свои работы, которые были вдохновлены советской униформой и скульптурными формами соцреализма, прямо в своих местах силы. Основной площадкой для дизайнера стала, кстати, даже не столько Первопрестольная, сколько Волгоград.
Мюглер сам мастерски обращался с камерой, так что в стране Советов он создал серию потрясающих фотографий, где соблюдалась все каноны времени. Золотоволосые модели с широкими плечами и красивыми лицами, алые звезды и бесконечное, бездонное голубое небо — фотосессия из СССР стала настоящим хитом.
В девяностые Мюглер с большой охотой демонстрировал свои работы, даже привозил для показов одну из своих самых любимых муз, топ-модель Иман, на которой все фантазии мастера выглядели так, словно сомалийка была придумана именно для него.
Кристи Тарлингтон в Москве
Самая трогательная красавица из «банды шести» приезжала в СССР несколько раз, но самой яркой ее фотосессией стала та, которую организовал Vogue в 1990 году — Кристи Тарлингтон и фотограф Артур Элгорт посетили Москву и Ленинград, наснимав просто уйму материала, в котором и контраст миров, и их сближение.
Супермодель одевали преимущественно в красный — обстановка обязывала. И Элгорт старался вписать героиню съемки в заданные обстоятельства по максимуму: то щелкал длинноногую Тарлингтон в огромном красном пуховике рядом со смущенными курсантами, то отправлял на Красную же площадь, стараясь снять ее рядом с советскими людьми, то знакомил с командой «Торпедо» — тоненькая Кристи в компании автозаводцев смотрелась очаровательно.
Ив Сен-Лоран на своей выставке в Москве
Один из патриархов французской моды, самый милый деспот кутюра Ив Сен-Лоран вообще-то был с нашей страной знаком лучше, чем кажется. О своей далекой родине ему любовно рассказывала доживавшая свои дни во Франции Лиля Брик (муза Маяковского придумала кличку для бульдога Ива — всех собак модельера с тех пор звали Moujik), а еще Сен-Лоран обожал советскую гордость Майю Плисецкую — и нет-нет да и брал из русского костюма какие-то узнаваемые детали для своих работ.
Именно Сен-Лоран, тонкий 23-летний юноша, возглавивший дом Christian Dior после смерти его основателя, вбил себе в голову идею провести показ моделей не где-нибудь, а в Москве. И в 1959 году целый отряд французских красавиц и десятки вещей дома отправились за железный занавес. О четырех днях, когда проводились показы Диор, слагают легенды до сих пор, особенно любя подчеркнуть разницу между высокой модой и реальной жизнью, которая стала очевидной, когда манекенщицы Сен-Лорана вышли на улицы Москвы, сопровождаемые непонимающими взглядами советских людей.
Но еще меньше у нас помнят, что уже самостоятельный художник Ив Сен-Лоран приезжал в столицу Советского Союза в 1986 году — на выставку своего же творчества, которую проводили на Крымском валу к 28-летию карьеры модельера. После Москвы собрание произведений Сен-Лорана перевезли в Эрмитаж, именно с этой экспозиции в музее появилась традиция выставлять предметы моды.
Карла Бруни в Санкт-Петербурге
Тогда, в 1992 году, Карла Бруни была ужасно далека от статуса первой леди Франции. Но вот за титул первой леди французского моделинга она побиться могла запросто. Если ее американская коллега Кристи Тарлингтон отображала Россию на перепутье, то Карла Бруни во время фотосессии для немецкого Vogue отвечала за тот самый имперский разворот — красавицу в самых модных нарядах снимали в переименованном Санкт-Петербурге, в Царском селе и других красивых местах северной столицы.
Западная пресса пела оды ельцинской России без устали, глянец к ней тоже присоединялся, так что обновленной стране немецкий журнал посвятил весь номер, главным украшением которого стала Карла Бруни. Эта фотосессия модели — готовый референс для всех желающих влететь в тренд на «славянскую куколку». Меховые шапки, леопардовые ботильоны, сочетание алого и черного с тяжелыми золотистыми аксессуарами — Бруни вписалась в нарочитый образ, как родная. Но, кажется, мало вписалась в окружающую среду.
Взаимное притяжение отрицать трудно. Труднее отрицать, что Восток никогда не станет Западом, а Запад — Востоком. И это, наверное, правильно.
