— Ольга, расскажите о своей героине в «Северном полюсе». Что стало для вас самым сложным в работе над фильмом?
— Я сыграла полярную летчицу, прибывшую на станцию «Северный полюс», чтобы помочь людям, оказавшимся в ловушке из-за раскалывания льдов. Прообразом для моей героини стала Любовь Васягина — первая и единственная женщина-пилот, в 70–х выполнявшая полеты на дрейфующий лед Северного Ледовитого океана.
— Как вы переносили погодные условия, ведь картину снимали в Заполярье: в Мурманске, Полярном и Заозерске?
— Очень хорошо: команда художников по костюмам позаботилась, чтобы мы, артисты, были тепло одеты. Меня надежно укутывали: летные штаны, куртка и шапка, специальная обувь, — благодаря чему я могла даже лежать на льду без последствий для здоровья. «Оля, надень варежки!» — постоянно между дублями кричали мне наши костюмеры. Но еще стоит отметить, что с погодой нам повезло — по меркам севера та зима, которой мы снимали фильм, была довольно теплой. Хотя даже не помню, какая температура была, у меня очень плохо с цифрами.
— Вам пришлось чему-то научиться ради съемок в этом проекте?
— Это фильм-катастрофа, поэтому мне как артистке, до этого в подобных блокбастерах не снимавшейся, много что пришлось делать впервые. Например, для правдоподобности итоговой картинки, эксперты на съемках обучали меня управлению самолетом: чтобы я не бездумно жала на все кнопки подряд, а точно знала предназначение каждого рычажка.
— Над чем вы сегодня работаете?
— В этом году состоятся премьеры двух проектов с моим участием: это детектив «Оперативная память» и драма «Аллигатор». Также не так давно вышел сериал «Многогранники» со мной в одной из ролей и инклюзивная короткометражка «Привет, это я», в которой я сыграла маму слабослышащей девочки. Мне очень понравилась эта картина — она снята по невероятно удачному сценарию.
Сегодня я работаю над одним театральным проектом, говорить о котором пока рано. Могу только сказать, что он тесно связан с творчеством Иосифа Александровича Бродского.
— Сегодня многие режиссеры снимают сиквелы сериальных хитов нулевых. Если бы вам предложили сняться в «Не родись красивой», вы согласились бы? Хотя я читала, что вы этот проект не особо жалуете…
— Это журналисты так мои слова передергивают. На самом деле я обожаю этот сериал. Я всего лишь говорила, что шла сниматься в нем с предвзятой оценкой, считая его мыльной оперой, быть частью которой ниже моего достоинства. В итоге у нас получился очень крутой и качественный проект, который полюбился огромному числу зрителей. К тому же этот сериал принес мне известность и популярность — как я могу его не любить?
Что до сиквела, тут сложно сказать. Если к нему напишут классный сценарий, почему нет? Хотя, на мой взгляд, история рассказана. Думаю, зрителям понравилось бы не продолжение сериала, а фильм о том, что происходит с его героями 20 лет спустя, ведь первые серии «Не родись красивой» вышли как раз в 2005-ом.
Мне это представляется как новогодняя картина, которая соберет за столом всех любителей истории о Кате Пушкаревой: под нее можно будет поностальгировать, посмеяться… Но в любом случае пока официальных разговоров о съемках не идет, хотя одно время упорно ходили слухи о том, что работа над продолжением сериала вот-вот начнется. Но потом они как-то резко утихли.
— Вашим дочерям Варваре 18 лет, Александре 13, сыну Федору — 7. Чем они увлекаются? Кем собираются стать?
— Варвара продолжает свое балетное восхождение на Олимп, учится в Московском хореографическом училище «Гжель». Сашенька посещает театральный кружок и в этом году оканчивает музыкальную школу. Эту же школу посещает Федор — он учится на хоровом отделении. А еще сын увлекается футболом.
— Саша хочет стать артисткой? Как вы воспримете, если она пойдет по вашим стопам?
— А как я могу это воспринять? Я одобрю любой выбор дочери. И буду радоваться ее успехам, расстраиваться из-за промахов и всячески поддерживать ее в любой ситуации. У меня, кстати, и сын собирается стать актером, но тут я как раз надеюсь, что он передумает: все-таки для мужчины это так себе профессия, сложная и зависимая.
Я бы ее, если честно, Федору профессию актера не желала. Но если он будет гореть ею, что поделать, возражать не стану.
— Это мнение как раз распространено среди артистов — мало кто хочет, чтобы дети продолжили их дело как раз по причине нестабильности актерской профессии: то густо, то пусто. А вас можно назвать человеком, довольным своим финансовым положением?
— Нет, конечно. К тому же, это очень растяжимое понятие — быть довольным своим финансовым положением. Ну то есть если я нахожусь в съемках, я им довольна, но я же не все время в них нахожусь. Потому что, во-первых, не могу бесперебойно сниматься, ведь у меня есть еще театр и трое детей, а во-вторых, я не принимаю все подряд предложения режиссеров — стараюсь делать ставку на качество, а не на количество.
Мне приходится выбирать: быть финансово независимой, но не всегда довольной проектами, в которых я участвую, или зарабатывать меньше, но идти на съемки со спокойной душой. И, остановившись на втором, я, само собой, иногда вынуждена где-то ужиматься.
— Если уж мы говорим о деньгах: по своей природе вы человек расточительный или бережливый?
— Расточительный. Я же вам в самом начале разговора сказала — у меня плохо с цифрами. Я никогда не помню, сколько денег у меня на карте, могу тратить и очнуться только тогда, когда баланс опустится ниже нуля.
— Никогда не думали параллельно с работой в кино и театре еще и свой бизнес основать?
— Если я открою свой бизнес, сразу же прогорю: вложу все и не получу ничего.
Если говорить серьезно, мне было бы интересно и любопытно заниматься бизнесом, но с одним условием: чтобы я в нем отвечала исключительно за креатив, а не за расчеты.
— Перейдем к женским вопросам: как вы ухаживаете за собой?
— Так хочется сказать, что я такая молодец, и тренироваться успеваю, и за питанием слежу, но… Это не так. Максимум, на что меня хватает, так это на пилатес: занимаюсь им, когда есть свободное время.
На диетах не сижу, хотя всячески пытаюсь убрать сладкое из своего рациона. Могу неделю продержаться, но потом все равно срываюсь — устаю себя мучать. Да и не вижу смысла в таких жертвах: толстой я себя не считаю, и конституция пока позволяет мне жить без особых гастрономических ограничений. К тому же я активно работаю и у меня помимо этого еще и много обязанностей, касающихся дома и детей, так что лежать на диване и обрастать лишними килограммами времени особо нет. Считаю, когда ты постоянно в движении, шансы зажиреть стремятся к нулю.
— Как вы на перспективу относитесь к пластической хирургии?
— Вы спрашиваете меня, буду ли я делать себе подтяжку лица? Сложно сказать. Я очень боюсь любого операционного вмешательства, поэтому лечь под нож для меня — это очень серьезный шаг, на который я вряд ли решусь. Хотя это я сейчас так рассуждаю, а в будущем, может, меня так сморщит, что решу: была не была, режьте! Но тут возникает еще один вопрос — кому довериться? Сегодня вокруг столько примеров, когда женщин просто портят пластикой.
За последние годы я уже научилась спокойно относиться к тому, что молодой мне уже не быть: молодая у меня старшая дочь. И это нормально, так и должно быть.
Поэтому в идеале, конечно же, хотелось бы достойно стареть. И это зависит не только от внешности, но и от внутреннего состояния: если после шестидесяти ты находишься в гармонии с собой, излучая спокойствие и свет, то ты красива. Вы когда-нибудь обращали внимание, как неотразимы, например, пожилые европейки? Улыбчивые и стильные, даже с морщинками и седыми волосами они умудряются шикарно выглядеть. И даже оставаться сексуальными!
— Вы со своим мужчиной, актером и режиссером Павлом Сафоновым, вместе почти двадцать лет. Как можно охарактеризовать ваши отношения? Кто в вашей семье главный?
— Наверное, Паша… Я всегда советуюсь с ним, будь то это наш внутрисемейный вопрос или касающийся моей работы: его мнение для меня очень важно. Хотя, конечно, бываю с ним не согласна, сильно спорю.
— В чем секрет вашего столь крепкого союза?
— В том, что мы с мужем понимаем: семья — это не про эгоизм и не про себя. Сегодня всевозможные коучи учат нас думать в первую очередь о себе, быть сконцентрированным на своих границах, жить исключительно в удовольствие и искать вокруг себя абьюзеров. Послушайте, да все мы абьюзеры! Все мы хотим, чтобы в первую очередь хорошо было нам, а остальные — уж как-нибудь. Но если так размышлять, можно всю жизнь прожить в одиночестве.
Вот у нас в семье, например, пять человек, и, если каждый будет эгоистом, думающим только о себе и своих границах, как будут жить остальные? Да мы разбежимся через месяц. Конечно, нельзя все время идти на уступки в угоду другим, бывают моменты, когда и шашкой нужно помахать, но делать это постоянно — такое себе занятие.
Мы живем не во дворце, а в обычной квартире, в которой у детей даже не у каждого по комнате есть: младшие живут вдвоем, а Варя — отдельно. И в таких условиях, постоянно пересекаясь, надо как-то умудряться жить дружно. И у нас это получается как раз благодаря тому, что мы стараемся не выпячивать постоянно свое «я».
Еще одним подтверждением этому стала пандемия, которую я вспоминаю с теплом: это было классное время, когда мы вообще не выходили из дома, я постоянно готовила и мы все вместе смотрели фильмы, играли в настольные игры.
— Многих интересует вопрос, почему, будучи с Павлом почти двадцать лет вместе, вы до сих пор не женаты…
— Потому что Паша мне и так муж, без всяких штампов. Я не считаю обязательным ставить государство в известность, кто кем кому является. Дети носят Пашину фамилию, и по общечеловеческим законам мы супруги. Как-то так у нас не сложилось со свадьбой, не поженились. Может, все впереди, кто знает.
— У нас в стране такой менталитет, что женщин, с которыми мужчины живут без штампа, остальные… как бы так сказать…
— Жалеют? Да, есть такое. Приговаривают: бедная она, бедная, все сама… А я ведь не сама. Я вам больше скажу: в жизни без штампа даже есть определенный кайф: ты чувствуешь себя такой свободной! Хочу — живу с человеком, хочу — не живу. И не надо ни перед кем отчитываться, что со мной происходит.
У нас действительно такая ментальность, что на людей любят навешивать ярлыки.
Когда слышу или читаю о себе, что людей до сих пор волнует, что мы с Пашей не женаты, меня это сильно удивляет. Ребят, мы вместе с 2006-го года, у нас старшему ребенку 19 лет. Какие вообще могут быть вопросы? Хотя есть один момент, из-за которого, возможно, я бы расписалась. Мы не молодеем и законы у нас таковы, что в случае чего и попрощаться с человеком не дадут, скажут: «Уходите, вы никто». Вот этого, конечно, не хотелось бы.
