— Илья, в «Провинциальном детективе» вы играете преподавателя литературы. Что для вас стало самым сложным в работе над ролью?
— Как человеку читающему мне было несложно сыграть профессора, посвятившего жизнь литературе, тем более что современный профессор давно уже ни у кого не ассоциируется с занудой и книжным червем, для которого редкое издание интереснее живых людей. Сам я с удовольствием вспоминаю некоторых моих преподавателей из института, которые сумели не погасить мой интерес к живому слову, а, наоборот, знакомили с выдающимися произведениями мировой литературы так увлекательно, что я помню их лекции до сих пор.
— Над какими еще проектами вы сегодня работаете? Какие в планах?
Говорить о планах — смешить бога, поэтому просто скажу, что в перспективе у меня проект, который потребует от меня выйти из зоны комфорта, чтобы сделать то, чего раньше я еще не делал.
— Вы озвучили более 450 картин, сыграли — в 63. Что вам больше по душе: быть в кадре или за кадром?
— Если выбирать между кино и дубляжом, то я всегда выбираю театр! Но если отвечать серьезно, то уже нередко слышу от молодежи восторженное «мы выросли на вашем голосе», а это значит, что дубляж для меня — это прочитанная книга.
Сниматься по-прежнему люблю, жду интересных предложений, чтобы поработать в большом историческом кино.
— «Наше кино оставляет желать лучшего», — сказали вы в одном интервью в 2014 году. Изменилось ли ваше мнение за эти годы?
— Русское кино стремительно пошло в рост и вверх, и вширь. Это значит, что скоро оно пойдет и вглубь, пена схлынет, и мы увидим больше талантливых режиссеров и сценаристов с интересными идеями. Одни и те же артисты, пусть и хорошие, перестанут кочевать из картины в картину, и мы перестанем сравнивать наши фильмы с зарубежными, отмечая откуда позаимствованы сюжетные ходы и операторские решения. Я верю, что это время не за горами. Вот в таком кино я бы хотел сниматься.
— Вы из актерской династии, ваш отец — Анатолий Ильич Бледный — заслуженный артист России, а брат Филипп Бледный известен благодаря «Папиным дочкам». Как это повлияло на вашу жизнь? Сравнивали ли вас с отцом или братом?
— Конечно же, фигура отца всегда будет для меня маяком, и не только в творчестве. Моя колыбелька стояла в гримерке, я рос среди кулис, я в детстве бывал на гастролях едва ли не чаще, чем во взрослом возрасте, так что моя судьба была предопределена.
Как, впрочем, и судьба моего брата. Нам троим (мне, папе и Филиппу) очень повезло: при том что мы одинаково трепетно относимся к профессии, к партнерству в кадре и на сцене, мы одинаково кайфуем от хороших ролей и готовы выкладываться в работе на сто процентов, мы все трое получились очень разными.
Голоса у нас с отцом и братом похожи, это да. Но в плане профессии нас обычно не сравнивают.
— Вы с женой Александрой вместе с четвертого курса института. В чем, на ваш взгляд, состоит секрет вашего столь крепкого брака?
— Все счастливые семьи счастливы одинаково, мы тоже не стали изобретателями велосипеда. Еще в юности мама научила меня двум вещам: оставлять плохое настроение за порогом дома и не критиковать то, что другой человек делает.
— У вас двое детей — Елизавета и Даниил. Чем они сегодня занимаются? Есть ли у них семьи? Не собираются ли сделать вас дедушкой?
— Я очень рад, что мои дети выросли в полностью самостоятельных людей со своими собственными взглядами на жизнь, увлечениями и планами. Это не значит, что мы отдалились друг от друга. Наоборот: мы вместе проводим все праздники, печем блины, ходим на концерты и смотрим кино. Просто я могу быть за них спокоен. Ну относительно, конечно. Дети всегда останутся детьми, и они всегда могут на меня рассчитывать. А вот стать дедушкой я, кажется, еще не готов. Разве только если мой будущий внук будет ездить со мной на рыбалку, которую я обожаю.
— В ваших соцсетях не найти ваших фото с женой и детьми, почему?
— Фото с семьей я храню в семейном альбоме и в телефоне, мне кажется, это правильно! Публичный человек и так частенько оказывается под микроскопом, подвергать препарированию близких людей я бы не хотел.
