— Что для Вас сейчас современное искусство?
Современное искусство помогает выстраивать культурные мосты между разными людьми, сообществами и странами. Это то, что объединяет, вдохновляет, помогает ответить на вопросы современной истории. Хочется верить, что произведения и работы, которые мы видим сейчас, станут культурным наследием в будущем.
— Как вдохновитель и соорганизатор ярмарки, расскажите, какие тренды в нашем современном искусстве видите Вы?
Ключевые тренды актуальны уже на протяжении нескольких лет. В первую очередь это развитие локальной культуры, исследование национального наследия разных народов. Интерес к этнической культуре растет с невероятной скоростью, все больше галерей каждый год открывают очень сильных художников в этом направлении. Например, в «Ханхалаеве» выставляется Зорикто Доржиев, в чьих работах академические традиции в искусстве тесно переплетены с бурятской культурой. Я думаю, что в 2025 году мы увидим еще больше ппроизведений, отражающих уникальные традиции, узоры, истории регионов.
Второй тренд — это ностальгия. И в кино, и в изобразительном искусстве прослеживается определенная эстетика, вдохновленная предыдущими эпохами. Особенно активно сейчас романтизируют 90-ые и 2000-ые года — все чаще в отрасли фигурируют такие термины, как «брутализм», «конструктивизм», «панельные дома», «артефакты Перестройки». Уверена, в текущем году мы продолжим наблюдать, как художники осмысливают ушедшие эпохи в своих работах, и, конечно, увидим их на ярмарке «Арт Россия».
Остаются в тренде и продолжают набирать популярность современные технологии — VR, AR и искусственный интеллект. Нравится нам это или нет, новые инструменты уже являются неотъемлемой частью мира искусства и влияют на восприятие как зрителей, так и художников.
Ну и, конечно, популяризация арт-рынка. Искусство становится более массовым. Если ранее искусство было привилегией для отдельных социальных каст, то сейчас оно ближе, чем кажется, и доступно многим.
— Как Вы относитесь к нейросетям как к инструменту для создания искусства? Предлагают ли для экспозиции произведения, выполненные с помощью ИИ? Есть ли критерии, опираясь на которые, Вы решаете: принять или нет экспонат на ярмарку?
Мы относимся к нейросетям спокойно. Где-то они помогают художнику, но могут и мешать: мы видим новые имена, которые пытаются опираться только на искусственный интеллект, что, наверное, не всегда правильно. Как искусствовед старой закалки я продолжаю считать, что именно человек рождает новые смыслы: не только перерабатывает уже имеющееся и выдает микс прежнего, а создает что-то новое. Конечно, к нам подаются художники, которые создают свои работы во взаимодействии с ИИ, некоторые из них будут представлены на ярмарке.
Что касается критериев, мы оцениваем общую новизну произведения, актуальность использования художественных приемов, совершенство технического исполнения.
— Ваше сотрудничество с Корпорацией «Синергия» началось именно с образования. Но многие СМИ, в том числе соцсети, создают впечатление, что сейчас образование в классическом понимании не так важно для создания художественных произведений, а важнее всего практика. Некоторые скептики вовсе считают, что современное искусство равно дилетантству. Расскажите, а как и чему учат сейчас людей, желающих связать свою жизнь с искусством, особенно с современным?
Перед тем как создать совместный проект — ярмарку современного искусства «Арт Россия», мы с Корпорацией «Синергия» вместе работали над созданием образовательных программ для тех, кто сопровождает искусство: кураторов, арт-менеджеров. Стоит отметить, что они не касались именно художественного образования, мы не обучали тех, кто создает искусство. Вначале мы работали в области допобразования, впоследствии создали факультет арт-бизнеса.
Но если говорить непосредственно про художников, образование, безусловно, нужно, причем важно разносторонне развиваться. Например, в Университете «Синергия» представлено значительное количество программ и курсов, которые позволяют развивать «насмотренность». Среди них — направления «искусство и дизайн», «графический дизайн и виртуальная дополненная реальность» и другие. Кто бы что ни говорил, образование дает технический навык, который необходим для развития художественной карьеры.
Но нужно понимать, что классическое художественное образование в том фундаментальном формате, который есть в России, иногда убивает креативную сторону. И мы видим художников, которые стали шикарными академистами, но не могут найти новые идеи и продолжают следовать заветам Поленова, Айвазовского и так далее, по сути копируя их произведения. Это нехорошо. Образование должно дополняться креативной составляющей, тогда художника ждет успех.
— Нужно ли искусству меценатство? Как сейчас оно развивается в России?
Безусловно, искусству нужна поддержка ценителей. К сожалению, меценатство в искусстве сегодня уже не массовое явление, а точечное, индивидуальное, и иногда кажется, будто сейчас эта деятельность затихла. Но хочется верить, что те молодые люди, которые заинтересованы в коллекционировании и постепенно начинают свой путь в арт-сфере, со временем поймут, что поддержка искусства — это первое, что помогает его развивать и выводить на новый уровень. Поэтому есть надежда на то, что просевшая сейчас тема с меценатством сможет возобновиться в будущем. Не зря после ярмарки «Арт Россия», 13 апреля, у нас отмечается День мецената. Хочется верить, что после нашего масштабного события появятся новые имена, которые привлекут внимание не только российского, но и международного сообщества с точки зрения помощи художникам и миру искусства в целом.
— Что сейчас важнее для современного художника: непосредственно предметы искусства, которые он создает, его мастерство исполнения, или его собственная история, репутация и медийный образ? Брендирование в современном искусстве сейчас важнее содержания?
Смотря для кого и в какой момент. Сегодня время хайпа, художники это чувствуют и пытаются «выстрелить». Но с точки зрения исторической значимости и художественной ценности хайп никогда не превзойдёт авторскую новизну в работах, техническое совершенство, новые художественные приемы. Да, важно развивать личный бренд художника, выходить из мастерской, выстраивать связи. Но, развивая репутацию, не нужно забывать о том, что обертка никогда не будет важнее содержания.
— В этом году на «Арт России» впервые будут стенды дружественных стран. Чему, как Вам кажется, могут научиться наши художники у зарубежных коллег? И чему опыт контактов с российскими авторами может научить иностранцев?
Взаимообмен между творческими людьми в целом очень полезен, здесь даже не важно, кто кого чему научит. Я знаю, что для иностранцев, например, важен академический опыт российских художников, но этому не научить моментально: для этого надо создавать школы и представительства в зарубежных странах. Пока этого нет, будет развиваться обмен идеями, впечатлениями, текущими реалиями, мнением художников, в том числе на таком мероприятии, как «Арт Россия». Общение — это основа для выстраивания долгосрочных отношений в будущем, тех самых культурных мостов для совместного развития, открытия школ, чтобы иностранцы могли делиться своим опытом, а отечественные авторы узнавали международный контекст и взамен могли давать навыки художникам из дружественных стран уже в зарубежных филиалах.
