Любовь и смерть — понятия, слишком часто пересекающиеся на жизненном пути. История дома Gucci это только подтверждает. Спустя 30 лет после скандального и шокирующего убийства Маурицио Гуччи редакция Леди Mail рассказывает, как кровавая драма стала частью модного наследия.
Кто и как убил Маурицио Гуччи
27 марта 1995 года Маурицио Гуччи заходил в офис недавно основанной им компании Vierse в Милане. Швейцар по имени Джузеппе Онорато в этот момент подметал вход — он-то и стал свидетелем трагедии. По словам несчастного, он успел заметить руку с пистолетом, а дальше в Маурицио Гуччи начали стрелять — полиция впоследствии насчитает четыре ранения, три выстрела пришлись в спину, контрольный — в голову. Досталось и Онорато — убийца Гуччи ранил и швейцара, думая убрать ненужного свидетеля, но попал в руку.
Я придерживал голову господина Гуччи. Он умер у меня на руках.
Почти сразу стало понятно, что расследование по делу Маурицио Гуччи затянется: у следствия было много вариантов относительно того, кто мог желать смерти сыну Родольфо Гуччи, получившему больше всего власти в некогда фантастически прибыльном бизнесе дома Gucci. До 1990-х годов бренд переживал своеобразные времена: продажи топтались на месте, обуздать сбыт подделок на сумки Gucci было невозможно, а само семейство Гуччи, состоящее из довольно многочисленных потомков Альдо и Родольфо Гуччи, двух сыновей основателя дома Гуччио Гуччи, непрерывно вело судебную войну в формате «все против всех». Сыновья Альдо Гуччи — Джорджо, Паоло и Роберто, то по одиночке, а то и все вместе бились с сыном Родольфо Гуччи — Маурицио.
Но в 1993 году Маурицио продал свою долю в бренде компании Investcorp, уже в 1995 году мир увидел первую коллекцию Gucci от Тома Форда, а управлять брендом стал Доменико де Соле, близкий друг семьи, долгое время возглавлявший американское подразделение Gucci. С Маурицио он был знаком с тех пор, как наследник Gucci был еще ребенком. Несмотря на нежное отношение к сыну Родольфо Гуччи, Доменико де Соле утверждал, что у Маурицио было определенное видение для репозиционирования бренда на мировом уровне — но на этом все.
Проблема Маурицио заключалась в дисциплине и исполнительности — он не мог этого сделать. Он не был хорошим бизнесменом. У него было видение, но если вы не воплощаете его в жизнь, оно теряет смысл. Такова была реальность.
Полиция поначалу подозревала, что его могли «заказать» представители арабской или даже русской мафии и даже итальянские неофашисты, которым Гуччи, якобы, был должен денег из-за ошибочных бизнес-решений и непроходящей привычки к роскошному образу жизни. Но когда все линии расследования ушли в никуда, на выручку следователям пришел… случай.
В самом конце 1996 года в полицию дозвонился некто Габриэле Карпанезе и рассказал историю, которая могла бы сама по себе послужить киносценарием, возможно, более бойким, чем получившийся фильм Ридли Скотта. Карпанезе покаялся полицейским в том, что из духа авантюризма (и немного из жадности) выдавал себя за наркоторговца и мафиози со связями в Колумбии. Врал он, чтобы не платить за проживание в номере миланского отеля «Адри». Когда по отелю поползли слухи о суровом госте, к Карпанезе обратился сотрудник гостиницы по имени Ивано Савиони. Ивано искал надежного человека для грязной работы: ему и еще нескольким людям — Бенедетто Черауло, Орацио Чикала и Пине Ауриемме — задолжала за убийство женщина по имени Патриция Реджани, ее надо было припугнуть или даже убить. Сложив в уме два плюс два, Габриэле Карпанезе понял, что заигрался в дона мафии, и очень вовремя слил всю историю правоохранителям. Если бы он промолчал, расследование по делу Маурицио Гуччи попросту бы прекратили за отсутствием внятных результатов.
После показаний Карпанезе события закрутились, и полиция арестовала всех причастных к убийству: выяснилось, что за всем делом стояла именно Патриция Реджани, найти киллера она поначалу подрядила свою подругу, гадалку и астролога Пину Ауриемму. Та в свою очередь обратилась к мужу своей другой подруги, Ивано Савиони, а он нашел двух киллеров — Бенедетто Черауло и Орацио Чикала. Все они получили от Реджани деньги, но кому-то суммы показались незначительными, а кто-то мигом спустил полученное в казино, отсюда — план припугнуть Патрицию. По решению суда застреливший Гуччи Бенедетто Черауло получил пожизненный срок, Орацио Чикала и Патриция Реджани получили сроки по 29 лет, Ивано Савиони осудили на 26 лет, а Пину Ауриемму — на 25 лет. После оглашения приговора дом Gucci, сохранявший все время расследования крайнюю сдержанность, выставил на витрины магазинов серебряные наручники.
Черная вдова дома Gucci — в реальности и в кино
Эта женщина гордо заявляла, что она — больше Гуччи, чем многие члены семейства, основавшего модный дом. Ее образ жизни, ее манера одеваться и вести себя, ее непогрешимая уверенность в себе действительно делали Патрицию Реджани яркой витриной для бренда Gucci, особенно когда власть над домом перешла именно к ее мужу, Маурицио Гуччи. Кто же мог подумать, что свойства, делавшие Патрицию такой привлекательной, привели к тому, что она решила убить собственного мужа.
Патриция родилась в небогатой семье на севере Италии, отца она не знала вовсе, но, когда ей было 12, ее мать вышла замуж за состоятельного Фердинандо Реджани, который удочерил девочку. С тех пор Патриция росла с полным ощущением, что она достойна самого лучшего образа жизни. С Маурицио Гуччи она познакомилась на вечеринке — молодой наследник модного бренда очаровался миниатюрной, бойкой и красивой брюнеткой, которую сравнивали с Элизабет Тейлор. Влюбился он так серьезно, что в итоге сделал Патриции предложение. Отец Маурицио был категорически против брака с карьеристкой Реджани, на огромной свадьбе на 500 гостей не нашлось места никому со стороны жениха, гнев на милость семья Гуччи сменила лишь в 1976 году, когда Патриция родила первую дочь, Алессандру. Еще через пять лет на свет появилась дочь Аллегра — тогда семья обзавелась 64-метровой яхтой, которая и сейчас принадлежит дочерям Гуччи.
Довольно долго брак казался идеальным: Реджани и Гуччи перебрались в Штаты, у них было огромное количество недвижимости, яхты, драгоценности, дорогие машины, пара закатывала одни из лучших вечеринок своего времени, покоряя светскую тусовку по обе стороны Атлантики. Патриция не скрывала своего сурового характера — ее целью были богатство и слава, так что неудивительно, что вскоре она стала активно вмешиваться в работу Gucci, конфликтуя с многочисленной родней мужа. Но в 1980-х что-то в отношениях пары надломилось. Сначала Маурицио пережил смерть любимого и всесильного отца, Родольфо — на не готового к такому давлению наследника свалилась вся тяжесть работы в доме Gucci. Патриция уехала в Милан, в 1985 году Маурицио заявил, что отправится отдохнуть один, а на деле взял с собой давнюю подругу Паолу Франки и решил вообще не возвращаться домой. Реджани узнала об этом от семейного врача — лично сообщать новости жене Маурицио опасался. Вероятно, не зря…
Ситуация стала лишь острее, когда в начале 1990-х Реджани заболела, у нее нашли опухоль мозга, которая, к счастью, оказалась доброкачественной и операбельной — удалить новообразование удалось, но рядом были кто угодно, от родных до многочисленных приживалок, но не Маурицио Гуччи. В 1993 году они развелись после череды изматывающих судов, результат которых Патрицию не удовлетворил — мужа она возненавидела смертельно: за то, что он ее бросил ради другой, за то, что разбрасывался деньгами после развода, за то, что продал свою долю бизнеса (она была уверена, что таким образом пострадает не только ее эго, но и наследство ее дочерей). Наконец, за то, что она теперь превратилась из синьоры Гуччи в просто светскую львицу.
Идею убить мужа Реджани вынашивала долго — сначала полушутя, а потом и на полном серьезе. О планах Патриции Маурицио Гуччи предупреждал, например, семейный юрист, да и Паола Франки умоляла возлюбленного относиться к угрозе серьезно, но тот обходился без телохранителей и охраны, хотя на редких встречах с дочерьми отказывался есть и пить все, что подавала Патриция. В итоге своей идеей Реджани поделилась с подругой Пиной Ауриеммой — с нее и закрутилась мертвая петля, завершившаяся убийством Маурицио, а затем арестом всех причастных к преступлению.
Патрицию посадили в тюрьму Сан-Витторе, которую женщина иронично называла своей резиденцией. Сидела Реджани в очень щадящих условиях, постоянно оставляя дочерям и матери подробные инструкции, какую еду и какую одежду ей привозить, а также каких мастеров-парикмахеров ей приводить. Позже Патриция утверждала, что в тюрьме у нее даже был питомец — ручной хорек.
На свободу она вышла 16 лет спустя, за образцовое поведение. По правде говоря, выйти она могла и раньше, но обязательным условием было трудоустройство Реджани, а работать она совершенно не собиралась. Но все-таки после освобождения Патриция некоторое время проработала в бренде Bozart, «черная вдова Gucci» создавала для бренда дизайны сумок и подбирала аксессуары, а выходила в свет в компании попугая ара на плече. С дочерьми сблизиться она так и не смогла, по привычке окружив себя приживалками. В 2024 году ее уже заметили в инвалидном кресле.
Патриция Реджани, кстати говоря, обиделась на создателей фильма «Дом Gucci», которые не удосужились связаться с ней, хотя к тому моменту Реджани была на свободе.
Меня раздражает тот факт, что Леди Гага не проявила чуткости и не пришла пообщаться со мной перед съемками. И дело не в деньгах — я не получу за этот фильм ни цента. Это вопрос здравого смысла и уважения.
Как убийство Маурицио Гуччи вошло в ДНК дома Gucci
Странно это признавать, но со времени смерти Маурицио Гуччи дела модного дома шли только по возрастающей: сначала эстетику бренда перепридумал мастер секса в моде Том Форд, потом от эротизма в сторону архивов ушли Алессандра Факкинетти и Фрида Джаннини, а в 2015 году в дом Gucci пришел Алессандро Микеле. Римский дизайнер как раз стал тем художником, который явно был готов переработать болезненную историю Гуччи в красивейшие образы.
Алессандро Микеле не боялся заходить на территорию Танатоса: в 2018 году он представил круизную коллекцию Gucci на 2019 год, которая очень ярко заигрывала с темой смерти. Местом проведения показа стало древнее римское кладбище Les Alyscamps, во французском Арле — некрополь в свое время изображали на своих картинах Ван Гог и Гоген, а теперь между могил пылали настоящим огнем маршруты для моделей. Манекенщицы выходили в ночи из клубов дыма в одежде, которая отсылала к золотым годам старого Gucci — эпохе 70−80-х годов — и одновременно к религиозным символам и оккультизму. На леггинсах красовалась надпись memento mori, многие модели несли траурные цветы, некоторым волосы оформили так же, как во времена Древней Греции. Кто-то из манекенщиц носил на груди кресты и вместе с ними тяжелые ювелирные украшения поверх одежды в виде ребер и грудной клетки, расшитых камнями, подобно инкрустированным драгоценностями скелетам катакомбных святых — первых римских христиан, захороненных в катакомбах и обнаруженных в XVI веке.
Помня и о незаканчивающемся тренде на эзотерику, а также не забывая об образе личной гадалки и астролога Патриции Реджани, Пины Ауриеммы, уже пару сезонов спустя Алессандро Микеле представил другую коллекцию «Космогония» за 2022 год, где множество моделей выглядели, как предсказательницы: длинные одеяния, щедро усыпанные символами созвездий, тяжелые украшения, отсылающие к оберегам от сглаза, массивные ткани, вроде насыщенного синего бархата, широкополые шляпы, рисунки на платьях, напоминающие оптические иллюзии — все это говорило о мистике и попытке заглянуть за занавес бытия. И это желание не играло бы для дома Gucci такой важной роли, если бы не трагедия Маурицио Гуччи. Не удивимся, если новый креативный директор бренда, Демна Гвасалия, тоже очаруется драмой модного дома.
