— Ирина, как настроение в день рождения?
— Отличное! Цифра, конечно, впечатляющая, но, если здоровье и Всевышний позволят, еще и не такие даты отмечу! Правда, я свои дни рождения особо и не отмечаю, чаще всего встречаю их на сцене. И этот год не стал исключением — 11 апреля у меня репетиция нового спектакля «Женитьба Фигаро». Наверное, накрою стол с угощениями для коллег, отметим прямо в театре.
— На какой возраст вы себя ощущаете?
— Если честно, даже не скажу. Я не мыслю в таких категориях. Чувствую себя хорошо, а на какой возраст, не знаю. Когда мне было от 30 до 33 лет, у меня случались периоды, когда я ощущала потерю интереса к жизни. Я была будто бы человеком, которому мало что интересно, лет так восьмидесяти. К счастью, сегодня все по-другому. Я живу в удовольствие и благодарю Бога, что тело мое пока отлично мне служит и позволяет работать и радоваться каждому дню.
Теперь я стала понимать людей, которые говорят, что у них не совпадает внутреннее ощущение себя и отражение в зеркале. Особенно когда много и напряженно работаешь и мало уделяешь времени отдыху.
— Есть мнение, что женщинам знаменитым и красивым возраст дается сложнее, ведь они все время на виду. Каково ваше мнение на этот счет?
— Я соглашусь с этим. Та же Деми Мур, перешагнув возраст 40 лет, стала получать значительно меньше предложений и даже лежала из-за этого с депрессией в клинике неврозов. Именно в этом возрасте у многих актрис начинается увлечение пластической хирургией в попытках максимально долго сохранить молодой вид, чтобы играть молодых героинь, а не их мам. Поскольку весь мировой репертуар строится на мужских ролях разного возраста, а на женских — не старше 35 лет. Такая вот несправедливость.
Пока молодая, играешь главных героинь, а потом — уже в эпизодах. Хотя, с другой стороны, слава творцу, что актрисы как-никак могут играть до последнего, в отличие от тех же балерин, например, которых в 40 отправляют на пенсию.
— В каких проектах вы сегодня задействованы?
— В Московском Губернском театре я с 2014-го года играю в спектакле «Бесконечный апрель». Обожаю эту постановку, и зрители очень ее любят — в зале у нас неизменный аншлаг. В этом же театре я играю главную роль в спектакле «Без вины виноватые», его премьера состоялась совсем недавно, но он уже успел понравиться как зрителям, так и критикам, которые высоко оценили эту постановку. Также в Театре комедии я играю в спектакле «Пигмалион» и репетирую в постановке «Женитьба Фигаро», премьера которой состоится совсем скоро.
Что касается съемок, вот-вот возобновится работа над исторической драмой о геноциде казачества на Дону, рабочее название фильма — «На круге», в которой я играю жену священника, матушку Зинаиду. Эта картина основана на реальных событиях, и для меня как для уроженки Ростова-на-Дону играть в ней — особая честь и ответственность. Съемки пройдут в станице Вешенской в апреле-мае.
Я продолжаю заниматься благотворительными проектами и помогать таким фондам как «Подари жизнь» и Благотворительному Фонду Константина Хабенского, регулярно участвуя в аукционах, средства с которых идут на лечение больных.
Также я продолжаю заниматься тифлокомментированием для незрячих и являюсь тифлокомментатором высшей категории, но при этом не останавливаюсь и планирую получить звание мастера — соискания этого звания удостоены всего несколько человек в нашей стране, и я — в их числе.
Для того чтобы претендовать на это звание, нужно было набрать много часов комментирования в кино, театре, музеях, балете и других культурных областях. За эту деятельность я имею высший наградной знак Московской области — Орден Сергея Радонежского. Им наградили меня за то, что я первой в России прокомментировала для незрячих драматический спектакль.
— На вашем счету более 65 работ, какая далась вам сложнее всего?
— Их было много. Из последнего — в спектакле «Без вины виноватые». И хоть автор пьесы, по которой он поставлен, Александр Николаевич Островский, и назвал ее комедией, на самом деле все знакомые с этим произведением понимают, что смешного там мало. Скорее, это драма или даже трагедия, для моей героини, Елены Кручининой, уж точно. Мне достаточно сложно было отважиться согласиться на эту роль и ничуть не проще играть ее.
Еще я как-то играла жертву абьюза в клипе Гарика Зебеляна «Я буду». По сюжету мою героиню бьет ее мужчина. Это тоже было сложно, ведь меня в жизни пальцем никто не тронул. А тут удар по щеке и, казалось бы, я понимаю, что это съемки, но меня все равно захлестнула обида…
Что касается кино, больших усилий потребовала от меня моя работа в картине «Эскортница». Я играю в ней маму главной героини, в роли которой — Анна Старшенбаум, и в фильме есть момент, когда моя героиня, только перенесшая операцию, полностью седая и обессилевшая, впервые общается с дочерью после долгих лет молчания. Ей больно, по ее лицу текут слезы, но она пытается подобрать нужные слова, чтобы поддержать дочь.
Эта роль мне и физически далась тяжело, ведь до сцены в больнице мы снимались на морозе, и я так окоченела, что забегала погреться в ближайший салон красоты, морально пропуская все эмоции героини через себя.
— В прошлом интервью нам вы рассказывали, что за ваше лицо «отвечает» ваша косметолог и — по совместительству — лучшая подруга Лена. Какие процедуры вы сегодня у нее делаете, чтобы так отлично выглядеть?
— Я невероятно благодарна Лене, я с ней я могу даже не думать на тему ухода за лицом: она сама напоминает, когда надо прийти, какие кремы купить. Процедуры, которые мы делаем, — микротоки, безынъекционная мезотерапия, осенью и весной обязательны биоревитализация и уколы гиалуроновой кислоты. Мое лицо нуждается в особом уходе, ведь его каждый день гримируют, часто мы часами снимаем на морозе и ветру или, наоборот, на палящем солнце.
Лена делает все очень деликатно, с учетом специфики моей работы, так как мне нельзя ни ботокс, ни гиалуронку в губы — мое лицо должно оставаться живым и естественным, ведь в исторический или фильм про войну с накаченными губами тебя не возьмут.
Постоянное нахождение в театре — без естественного света и свежего воздуха — тоже здоровья коже не добавляет. Да и в целом актерство — экстремальная профессия для лица: ты постоянно в гриме, по нему у тебя то и дело текут слезы, на нем тебе через день рисуют шрамы, синяки и порезы.
— Как относитесь к пластической хирургии?
— Честно, не знаю. Я не приемлю категоричности в чем-либо и не люблю зарекаться. Как говорится, никогда не говори «никогда». Но очень надеюсь, что наука, косметология и медицина и дальше будут успешно развиваться, и мне не придется ложиться под нож, чтобы хорошо выглядеть.
Не буду скромничать: иногда кастинг-директора, гугля мой возраст, зовут меня на кастинг пробоваться на роль мамы, а когда я прихожу, идут в отказ: «Ну нет, вы не выглядите мамой нашего 40-летнего героя».
В общем, я надеюсь, мне хватит мудрости не обратиться к пластическому хирургу. К тому же тот факт, что у меня естественное лицо, без накаченных губ и бровей с татуажем, повышает мою профессиональную востребованность, ведь не «переделанных» актрис моего возраста сегодня не так много. Помню, когда впервые увидела «Титаник», восхитилась красотой актрисы, играющей героиню Кейт Уинслет в старости, — сколько в ней грациозности и породы! И я подумала: когда буду в этом возрасте, тоже хочу играть таких элегантных дам — графинь, княгинь...
— Как следите за свой фигурой? Сидите ли на диетах? Занимаетесь ли спортом?
— Я следую советам моего доктора Анатолия Волкова. Соблюдаю питьевой режим, придерживаюсь правильного сочетания продуктов в правильное время приема. По моим анализам крови врач разрабатывает мне собственный рацион, который позволяет мне без спорта держать себя в одном весе. Я не употребляю фастфуд, сдобу, уксус, пакетированный сок и молоко, газированные напитки, любые консервы, сахар. Из молочных продуктов предпочитаю ряженку, айран или тан.
Последний прием пищи у меня не позже чем за два часа до сна. Правило «не есть после шести» для нас, артистов, неактуально: рабочая смена может закончиться и в пять утра. Благодаря всему этому я уже десять лет играю в спектакле «Бесконечный апрель» в одном и том же костюме, ни разу не попросив расшить его.
На спорт у меня физически нет времени: если я буду ходить в зал, мне придется жертвовать своим сном. А не высыпаясь, я просто не смогу играть — не будет сил. Выходных у меня тоже месяцами не бывает, так что даже представить не могу, как я могла бы внедрить спорт в свою жизнь. К тому же у меня почти каждый день репетиции в театре, а на них чего только не приходится на сцене делать: и танцевать, и бегать. По мне, вполне себе тренировка.
За моими волосами уже много лет ухаживает потрясающий и очень талантливый стилист и парикмахер Павел Ваан. Он тоже мой близкий друг, я их с Леной всегда зову на мои премьеры или просто встретиться, пообщаться.
— Также в интервью нам год назад вы признались, что открыты новым отношениям, изменилось ли что-то в вашей жизни с тех пор? Появился ли у вас любимый человек?
— Не очень хочу углубляться в эту тему, поэтому отвечу кратко: мое сердце вновь свободно.
— Артисты часто признаются, что в финансовом плане их профессия нестабильна: то густо, то пусто. Вы согласны?
— Полностью. Когда случился ковид, для всех стало очевидно, что существуют профессии, с «удаленкой» не совместимые. И артист — одна из них. И в тот год, без возможности зарабатывать и живя на свои сбережения, каждый день видя, как они уменьшаются, я поняла, насколько не защищена: специалист IТ, медсестра и курьер в таких условиях могут себя прокормить, а я — нет.
Даже в обычные времена реальность актерской профессии такова, что сумма оплаты квартиры, налогов и прочих ежемесячных нужд превышает твои заработки в театре.
И ты понимаешь, что, если у тебя не будет дополнительной работы в кино, рекламе или еще где-то, ты просто не проживешь. Учитывая, что еще нужно помогать родственникам, которые на тебя рассчитывают, тут вообще не до роскоши. Вот такая у нас профессия. Но я сама ее выбрала. И пока есть возможность отдаваться ей, я — счастливый человек.
— В целом какие у вас отношения с финансами: вы человек бережливый или расточительный?
— Никогда как Кощей над златом не чахла, но и разбрасываться деньгами не привыкла. К тому же лишних у меня нет: я еще должна погасить кредит на покупку дачи. Очень хочу скорее вернуть этот долг, для чего работаю еще больше, чем обычно, и стараюсь экономить, где можно: сама себе готовлю, иногда на метро езжу вместо такси. Что, кстати, очень удобно — быстро и без пробок. И неправда, что люди там узнают артистов и накидываются на них: все сидят в своих телефонах и никто ни на кого внимания не обращает. К тому же одеваюсь я для поездок на метро неброско, знаю, в какой части вагона встать, чтобы никому на глаза не попадаться. Меня если и узнают, то разве что по голосу, когда мне по телефону звонят и я отвечаю, — тут уже головы начинают в мою сторону поворачиваться.
