Недавно актер Азиз Бейшеналиев, известный в России, Кыргызстане и Казахстане, окончательно перебрался жить из Москвы в Алматы. Поводом стала не столько работа, сколько желание его сына Сейтека жить в южной столице. А еще Азизу в нашей стране предложили попробовать себя в роли режиссера. Об этом новом опыте, воспитании сына и многом другом Бейшеналиев рассказал редакции Comode.kz.
«Романа с Москвой у меня не случилось»
«Моя работа позволяет жить в разных местах. За 18 лет жизни в Москве лирического романа с этим городом у меня как-то не случилось. Это просто было место, в котором я живу и работаю. И не более того. Да, у меня там осталось много друзей, но сейчас, когда существует не только почта с письмами в конвертах, общение с друзьями на расстоянии — это не проблема.
У сына в отношениях с Москвой такая же ситуация. Хотя он в Москве родился и прожил там всю жизнь. Однажды, четыре года назад, мы посетили Алматы вместе, и Сейтек просто заболел этим городом. Долго просил переехать сюда. Общаясь здесь с его новыми педагогами, я понимаю, что переезд прошел успешно. Простой пример: на осенние каникулы он попросил меня отправить его не к маме в Москву, а вместе со школьной группой в турпоездку в Прагу. А это хороший показатель.
Впереди у нас первое важное дело — изучение казахского языка. Когда только встал вопрос о переезде, я первым делом объяснил Сейтеку, что придется учить новый язык. И он тут же сказал „Буду!“ Так что постигать азы казахского языка мы с сыном будем вместе. Мне, конечно, легче, я родился в Центральной Азии: раннее детство провел в Туркменистане, в Чарджоу, подростковые годы в Узбекистане, в Карши, школу окончил в Киргизии, в поселке Быстровка, а студенческая юность моя прошла в Ташкенте. Меня воспитала моя бабушка, для которой родным языком был узбекский. Так что для меня тюркские языки — родные на слух».
«Сыну нравятся мой плов и пироги»
«Я воспитываю сына один, и у меня такое чувство, что каждый возрастной период по-своему сложный. Причем не только у детей, но и у нас с вами, и у людей старшего поколения. Еще и кино — такой вид профессиональной деятельности, когда ты можешь неделями приходить домой только переночевать, а порой месяцами сидишь дома. Поэтому общая картина быта у нас с сыном как-то неравномерна. Сейчас меня выручает то, что у него школа полного дня, там трехразовое питание, которое ему очень нравится, и он всю неделю ничего не ест дома.
Проблема, чем покормить сына, появляется только на выходные. Слава Богу, рядом есть магазин-кулинария. И вот мы с ним в пятницу вечером идем туда, затариваемся на два дня всякими полезностями и вкусностями. Хотя я и сам люблю готовить. Сыну нравится мой плов, пироги (правда, тесто я не делаю, покупаю в магазине: тесто — это, как и казахский язык, то, что еще впереди, чему мне предстоит научиться). Сам я никогда не был заморочен на еде, могу питаться подножным кормом. Вот сын — нет. Он четко различает вкусы, он даже говорит, что казахстанское молоко очень отличается от того, что он пил в Москве. И конечно, я стараюсь, чтобы для сына пища была здоровой. Вообще, в качестве домохозяйки я не худший образец среди мужского населения».
«Кем будет сын, пока говорить рано»
«С пяти до одиннадцати лет Сейтек хотел быть биологом. Это было серьезно и глубоко. Я помню однажды, когда ему было лет восемь, мы оказались в Питере, где в геологическом музее у него возникла дискуссия по палеобиологии с одной из сотрудниц, и он ей как дважды два доказал, что она неправа.
И не могу не вспомнить одно из самых счастливых событий в его жизни: два года назад он познакомился в московском метро со своим кумиром Николаем Дроздовым. Мне было неудобно, я стеснялся, даже не был уверен, Дроздов ли это, потому что у него на лице была медицинская маска. В конце концов, я сказал сыну: „Знаешь, я могу ошибаться, но, кажется, вот этот дедушка в маске очень похож на Николая Николаевича Дроздова“. Сейтек тут же выпалил: „Пап, давай подойдем!“
И вот мы подходим, я чувствую себя полным идиотом, понимая, что это вообще может быть не Дроздов, наклоняюсь к нему и говорю: „Извините, Николай Николаевич, это же вы?“ И тут он говорит своим фирменным голосом из передачи „В мире животных“: „Да, это я. Я ношу маску, чтобы меня не очень узнавали, но, очевидно, это не работает“. Дальше мой сын бросился к нему на шею с криками: „Николай Николаевич, Вы кумир всей моей жизни, я так мечтал с Вами познакомиться!“ Они ехали, всю дорогу болтая и забыв про меня. Сын рассказал ему, как вывел тропическую бабочку, как она жила у нас дома. Это была очень забавная встреча.
А год назад в московской школе у него поменялась учительница биологии и… как отрезало. Сейчас ему 13 лет, и я не знаю, кем он будет. Поживем — увидим. Но одно верно: мне бы не хотелось, чтобы Сейтек пошел по моим стопам».
Первый режиссерский опыт
«Это было очень странно и неожиданно. Все началось еще в прошлом году, когда мы снимали для телеканала „КТК“ минисериал „Несломленный“. Это была телеадаптация романа Александра Дюма „Граф Монте-Кристо“ к условиям современного Казахстана. И после съемок генеральный продюсер и режиссер этого проекта Вирджиния Восгиморукиан обмолвилась, что, на ее взгляд, я бы мог заниматься режиссурой. Я тогда только посмеялся.
Позже с этой же компанией я работал на кулинарной телепередаче „Страсти у плиты“. Вирджиния, которая снова руководила съемками, сказала, что есть возможность поработать над оригинальным сериалом, к которому нужно еще и написать сценарий на тему „Воспитательное значение спорта для подрастающего поколения“. Это меня озадачило, я и не думал, что мы вернемся к этому вопросу. А потом вспомнил: когда-то ведь я учился не на актерском отделении, а на режиссуре».
«Я боялся, что меня отчислят»
«После школы я сначала учился в ТашГУ на факультете русской филологии, но бросил его на первом курсе после зимней сессии, потом — на факультете китайской филологии ТашГИВ при ТашГУ, но бросил его тоже, уже на третьем. А потом решил поступать в театральную студию при Ташкентском академическом русском драмтеатре им. Горького. Документы собирался подавать на актерское отделение. Однако перед вступительными экзаменами худрук театра Владимир Шапиро сразу же сказал нам, абитуриентам: „Я сам когда-то был таким же, как и вы, поэтому знаю, о чем вы все сейчас думаете. Так вот, не мечтайте о каком-то великом будущем вроде МХАТа, Бродвея,„Мосфильма“ или Голливуда. Все, кто поступит к нам и успешно пройдет обучение, будут служить именно в нашем театре. Кому не нравится, не поступайте“.
Я понимал, что с моим азиатским типажом надеяться работать в русском драмтеатре не имеет смысла. Поэтому схитрил и подал документы на режиссуру, там ведь тоже изучают все актерские дисциплины. Но когда начался учебный процесс, понял: быть режиссером — вообще не мое. Если преподаватель по актерскому мастерству Виктор Александрович Вержбицкий почти сразу назвал меня лидером курса, то на занятиях по режиссуре я чувствовал свою полную беспомощность и бездарность. Первый месяц жил в панике, понимая, что кандидат номер один на отчисление — это я.
А потом нашел решение: о, эврика! Я просто буду для окружающих играть роль студента режиссерского отделения! И как только начал прикидываться, сразу покатило: и этюды пошли, и преподаватели стали одобрять мои работы. И вот все навыки, которые я получил в студенческие годы, мне пришлось вспоминать только сейчас, спустя много лет, ведь ни одного дня после окончания студии я не работал режиссером».
О сериале
«Сценарий мы с Вирджинией писали с нуля. Нам нужно было сделать живую историю, которая будет интересна зрителю. Как однажды мне сказал Ермек Турсунов: „На выходе истории мы должны увидеть персонажа с другим выражением лица души, чем это было в начале сюжета“.
Мне бы не хотелось раскрывать сюжет, рассказывать, что „убийца в детективе — дворецкий“, это зрители узнают сами. Расскажу о фабуле: мы взяли ситуацию, придуманную нами, но которая вполне могла бы произойти: под патронатом горакимата предлагается новый экспериментальный социальный проект, который может позволить одаренным в спортивном отношении детям из детских домов реализоваться в жизни. Они станут командой и сыграют в юношеском чемпионате по футболу с ребятами, которые тренируются давно и успешно.
Почему футбол? Потому что это самый демократичный вид спорта: для футбола нужен только мячик и, по большому счету, больше ничего. Бразилия — одна из самых бедных стран мира, а какие там футболисты! Парни с детства в своих трущобах гоняют мяч. А знаете, что еще нужно для футбола? Команда. И дети, которые жили до этого в разных детдомах, должны преодолеть себя, чтобы сплотиться со сверстниками и стать командой. Семьей, если хотите».
Долгий поиск героев
«Сначала у меня была мысль пригласить на съемки ребят из детских домов, потому что у них просто другие глаза. У них другое восприятие себя и жизни. И сыграть это невозможно. Мы очень долго пытались их найти. Постепенно мне стало понятно, что многие из тех мальчишек, которые могли бы идеально подойти для работы в нашем сериале, просто не хотят участвовать в этом. Но основной проблемой было то, что съемки проходили в летний период, а детские дома уезжают в это время на каникулы в летние лагеря. С сожалением мы вынуждены были отказаться от этой затеи.
В конце концов мы стали проводить кастинг среди подростков, живущих в городе с родителями. Некоторые из пацанов, которые у нас снимались, действительно играют в футбол в юношеских командах. Другие — совсем не футболисты, но они подходили по типажу. Мы искали разных ребят, чтобы каждый мог запомниться зрителю. Из известных актеров в „Игре навылет“ снялись Гульнара Дусматова, Жан Байжанбаев, Дмитрий Скирта, Ольга Ландина, Алма Рулас, Азат Сейтметов. Очень было много ролей второго плана, которые исполнили Жанара Макашева, Сергей Уфимцев, Ольга Коржева, Кунсулу Шаяхметова, Ерболат Оспанкулов, Владимир Крылов и другие прекрасные артисты. Я благодарен им всем за то, что они согласились принять участие в нашем проекте. Кстати, премьера состоится 24 ноября на „Седьмом канале“».
Об отношении к жизни
«Я просто живу, как живется. Какие-то вещи мне в себе нравятся, какие-то нет, но на них память у меня, как у рыбки — через 15 минут уже не помню. Я стараюсь не париться по поводу жизни. Есть известная поговорка: „Хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах“. Вот скажу я, например, что женщина моей мечты блондинка, а та, которую я встречу в реальности, окажется рыжей. И в чем смысл такого планирования? Хотя сейчас вся моя жизнь — это сын и работа. Вот еще котенка завели, и наш мужской коллектив пополнился новым персонажем. Так втроем и живем. И не паримся».
