— Вера, по версии читателей «Леди Mail.Ru» вы стали лучшим звездным блогером по итогам 2016 года. Как вам такая формулировка и такое признание?
— Честно говоря, я вообще не считаю себя блогером. Ни начинающим, ни звездным. Между мной и словом «блогер» нельзя поставить знак равенства. Вероятно, еще и потому, что не до конца понимаю значение этого слова. Просветите: то есть любая страница в соцсетях может называться блогом, так?
— Речь же не просто о том, что вы выкладываете фото: вы их комментируете, рассказываете о необычных косметических процедурах, даете советы девушкам и женщинам...
— Да, так и есть, вот оно, наверное, главное отличие блогера от инстаграмера... Спасибо вам, Михаил, что объяснили. Теперь понятно.
— Чем намерены удивлять в ближайшее время?
— Ох, мы все больше времени проводим в своих телефонах.
Вот уже несколько месяцев стараюсь меньше пользоваться Интернетом, чтобы... чтобы жить.
У меня и так-то не было много времени на ведение двух страничек в Instagram. Хотя, конечно, мне есть о чем написать, есть о чем поговорить. Например, многие и без меня знают, как важно пить много воды, но недавно я решила провести над собой эксперимент, результатом которого намерена вскоре поделиться с девочками. И, конечно, рассказать о паре бьюти-новинок, которыми я осталась очень довольна и которые, уверена, пригодятся многим моим читательницам. Таковы ближайшие планы, надеюсь, руки до всего этого дойдут.
— Несмотря на занятость, вы же еще посол доброй воли ООН — занимаетесь проблемами ВИЧ и СПИДа. Ваша деятельность распространяется только на Украину и Россию?
— На Центральную Азию и Восточную Европу, куда входят все государства постсоветского пространства.
— Вот это масштаб!
— Да, за время службы на этом посту я побывала уже в 11 странах. Везде есть проблемы. И люди, которые нуждаются в поддержке, есть повсюду.
— Вы помните свою первую встречу с ВИЧ-положительной женщиной, помните свои ощущения?
— В своей жизни я не раз встречалась с людьми, живущими с ВИЧ. Но мне никогда не приходилось общаться с целой группой женщин, которых затронула эпидемия. Впервые это произошло в Ташкенте, на тот момент я еще не была послом ООН, но был первый неофициальный визит. Я уже многое знала о проблеме ВИЧ. Тогда и произошла первая встреча. В тот день я была под сильным впечатлением от тех историй, которые мои собеседницы рассказывали за чашкой чая. Мужчина одной из них уехал на заработки, откуда помимо денег привез «подарок», о котором даже сам не подозревал. Уже дома он инфицировал свою жену. А когда она узнала, что ВИЧ-инфицирована, на нее обрушился шквал негатива. Что сама виновата, что сама где-то нагуляла. Мужчина развелся с ней, оставив одну с детьми, но она все равно сумела простить, смогла остаться человеком. И таких историй масса.
— У вас бывали в жизни случаи, за которые вам по-прежнему стыдно: когда вы что-то не то сделали или, наоборот, не сделали?
— О-о-ой! Стараюсь следовать велению своего сердца и делать все так, чтобы потом ни о чем не жалеть. В этом плане я «структурированный» человек. Хотя у меня были такие ситуации, когда я разговаривала с близкими резче, чем нужно. И потом себя за это корила. Естественно, просила прощения. Это понимание пришло ко мне не сразу. Нужно было пройти свой путь.
— В 2017 году исполняется десять лет вашей сольной карьере...
— Нет, нет — в следующем. Моя первая сольная работа вышла в 2008 году, просто в самом его начале. В феврале. Очень хорошая дата, значимая для меня.
— Планируете что-то грандиозное?
— Пока все на стадии идей и мыслей, я даже еще не проговаривала их с родными и командой. Хотя это действительно отличная возможность сделать что-то красивое и интересное. Например, собраться где-нибудь с друзьями.
— В одном интервью вы заявили, что не выбираете близких людей: «Они сами выбираются». Неужели от вас ничего не зависит?
— Зависит, но, к сожалению, далеко не все. Иногда, допустим, хочешь с кем-то пообщаться, тебе нравится человек, но ты не вызываешь у него взаимной симпатии. А иногда — наоборот: рядом с тобой оказываются близкие люди, которые появились оттуда, откуда ты даже не мог ожидать. Даже предположить не мог, что они станут тебе настолько близки и что ты будешь общаться с ними до конца жизни. Они как бы сами «выбрались», я не сидела и не думала: «М-м-м, мне нравится именно этот человек, а выберу-ка его!»
— Вера, расскажите, какая вы мама?
— Строгая!
— Но ведь вы сами говорили, что дети должны чувствовать себя любимыми…
— Это правда. Они любимы. Но строгость и любовь могут существовать вместе. Я строгая и довольно требовательная мама — требовательная к порядку, к отношению детей друг к другу и к вещам.
Я не балую дочек, если что-то не разрешаю, то меня сложно переубедить. В этом смысле считаю себя строгой, но в то же время дети чувствуют мою любовь, они наслаждаются ею. Мы кайфуем, когда находимся вместе.
— Соню и даже Сару уже называют завидными невестами, практически первыми красавицами. Как вы относитесь к таким «рейтингам»?
— Серьезно? Так выходит, что я стараюсь не читать новости, а за такими статьями и вовсе не слежу. В моей жизни и без того много ненужной информации. В какой-то момент я просто перестала обращать на это внимание... Как я отношусь к таким «званиям»? Очень спокойно. Конечно, иногда мы можем все вместе посмеяться над очередной «новостью» или каким-то смешным заголовком. Но, надо признать, я адекватно смотрю на своих детей, не преувеличиваю их качества и способности. Считаю, что дочки могут называться лучшими в чем-то только после того, как сами чего-то добьются.
— Сколько детей нужно женщине для счастья?
— Не могу судить за всех — это действительно очень индивидуальная история. У меня сейчас уже есть двое, но я хочу, чтобы было больше. Потому что сама родилась в большой семье, нас было четверо, и нам было абсолютно комфортно — даже при отсутствии финансовых возможностей. Мы росли очень дружно, нам прививали правильные ценности. Вообще считаю, что в большой семье формирование и воспитание детей идет правильнее, ребенок сразу растет в социуме, в компании хоть и родных, но других людей.
Иногда мне кажется, что, будучи единственным в семье, ребенок растет эгоистом. Мои друзья, у которых есть один-единственный ребенок, это тоже признают. Даже когда Сонечка была одна, я замечала за ней подобное.
Сара появилась, когда Соне было уже восемь. К тому моменту старшая дочка уже не хотела ни братика, ни сестричку. Ей было хорошо одной, ее все более чем устраивало. «Зачем мне еще кто-то, кого будут любить, кроме меня?» — говорила Соня. Слава богу, эгоистические наклонности быстро рассеялись... Сонечке уже 16. Еще пара лет, еще вот-вот — и она улетит из-под родительского крылышка. Иногда я думаю: «Как это, неужели Сара будет одна? Тогда я хочу еще!»
— Соня уже знакомит вас со своими ухажерами?
— В этом смысле я открытая мама, сама хочу знакомиться с поклонниками дочки, чем их очень удивляю. Но это все оттого, что мне важно знать, кто этот молодой человек.
Я с удовольствием приглашаю [поклонников дочки] домой, с удовольствием знакомлюсь, пью с ними чай. Слава богу, у моей дочери хороший вкус. Те мальчики, которых я знаю, — хорошие.
— Соня не скрывает, что она дочка популярной певицы?
— Это сложно скрыть. И в принципе не нужно. С одной стороны, у нас не принято об этом распространяться. С другой — рано или поздно все узнают. У дочери, безусловно, есть друзья, которые были не в курсе и для которых это был сюрприз. Или, допустим, Соня перешла в новую школу. О том, кто у нее мама, в классе узнали случайно и уже ближе к Новому году, то есть к концу учебного семестра.
— Чему вы учитесь у своих собственных детей?
— Шалостям, учусь радоваться, хохотать по поводу и без повода.
У Сары я научилась безусловной любви. Этого у взрослых, к сожалению, почти не осталось. Зато у детей — в избытке.
Они любят человека просто за то, что он есть. У Сони я учусь все продумывать и просчитывать. Она, например, распланировала свою юность, в этом смысле у нее взрослый подход к жизни. Еще неизвестно, как бы я себя вела, будь на ее месте, будь у меня такие же возможности. Очень важно, чтобы у детей оставалась голова на плечах. И мне нравится, что у Сони крыша на месте. Правда, строгая мама ей в этом очень помогает. (Улыбается.)
— Вы росли в небогатой семье... Как со временем менялось ваше отношение к деньгам?
— До сих пор очень бережливо к ним отношусь, с детства знаю цену каждой копейке. Сама очень рано начала зарабатывать и считаю, что любой труд должен оплачиваться. Я вообще достаточно экономный человек. К тому же училась на бухгалтера. И это в моей работе очень удобно!
Я не самодур, не трачу впустую большие суммы денег. Это должны быть только обоснованные траты. И, собственно говоря, обожаю торговаться. Всегда спрашиваю, есть ли скидки, дисконты... Не могу сказать, что хожу только по распродажам, но люблю такие акции. При этом не являюсь скупой или скрягой. В общем, все в балансе.
— Как-то вы признались: «Люди думают, что я принимаю запрещенные средства». А как вы относитесь к наркотикам?
— Вы знаете, лично я до сих пор не могу определить, находится ли человек «под чем-то» или нет. Не улавливаю разницы, потому что сама никогда не пробовала. Естественно, я против наркотиков — и легких, и тяжелых. Мой допинг — моя жизнь, любовь, моя работа, мое окружение, все это приносит мне удовольствие, это то, отчего я кайфую, отчего могу иногда не спать сутками, разговаривать ночи напролет с подружкой или танцевать в халате в гостиничном номере.
— Позволю себе еще раз вас процитировать: «Внутри меня живет вулкан, и лучше его не будить». А на что вы сильнее всего реагируете?
— На несправедливость. Причем как в словах, так и в действиях. Хотя на поступки даже чаще.
На фразу могу и не отреагировать, а вот несправедливое действие меня может вывести из себя. Что еще? Человеческая глупость.
Можно, конечно, все обернуть в шутку, но внутри меня все равно будет пылать огонь. Не люблю необязательных людей, непунктуальных, безответственных. А если говорить в целом, то меня не так уж легко вывести из себя. Нужно реально постараться.
— Вы довольно сильно похожи на свою маму. А замечаете в себе черты характера своего папы? Чем более всего гордитесь?
— Врожденное и с возрастом усовершенствованное чувство справедливости — это у меня от папы. Также он был у меня очень идейным человеком, и именно у него я научилась рьяно относиться к важным для меня вещам. Если есть идея, я за ней обязательно пойду вперед. Плюс технический, математический склад ума.
Папа научил меня чинить электроприборы, паять, менять розетки, вешать люстры... Папина мама, бабушка Вера, в честь которой меня назвали, приучила к труду. С самого раннего детства я ездила с ней в колхозы, она научила убираться по дому.
Бабушка каждый вечер перед сном мыла квартиру, начищала обувь. Вот и я — чистоплюйка. А мама, помимо всего прочего, научила любви. И это самое главное умение.
— Насколько вообще важно участие отца в воспитании детей?
— Считаю ненормальным, когда отец не участвует в жизни семьи. Но иногда женщины вынуждены воспринимать это как данность. И речь тут даже не о финансах — отец должен принимать участие в жизни ребенка ради его психологического здоровья, чтобы ребенок рос, зная, что у него есть мама и папа, которые его любят — вне зависимости от того, живут родители вместе или нет. Это, пожалуй, самое главное, что нужно ребенку. Его будущее не станет хуже, если он будет расти без игрушки. А вот если малыш будет расти в нездоровых психологических условиях, в недостатке любви или ее отсутствии, от этого его будущее может сильно пострадать.
— Вы всегда честны с собой?
— Да, это правда.
— Даже в мелочах не обманываете себя? Ухватить кусочек чего-нибудь сладкого...
— Если я хочу кусочек сладкого, я просто разрешаю его себе — и все. Для этого мне не нужно себя обманывать. Но я прекрасно понимаю, что придется отработать этот кусочек. Схема абсолютно прозрачная, это не самообман — скорее вопрос силы воли.
— Вам хочется иногда побыть в одиночестве? И получается ли?
— Редко, к сожалению, очень редко.
Пару-тройку последних лет мне не хватает личного пространства — когда я могу побыть сама с собой, наедине со своими размышлениями, мыслями.
Иногда даже просто хочется помолчать, как сейчас говорят, «потупить», перезагрузиться. Сейчас стараюсь найти для этого возможность, найти время, мне это необходимо. Как необходимо любому человеку. Некоторые, наоборот, постоянно находятся в состоянии одиночества. И с трудом перестраиваются. Такие люди настолько привыкают жить в своем пространстве, что потом с большим трудом впускают туда кого-то другого. В моем же пространстве так много людей, что порой хочется побыть вдалеке от всего этого.
— Как вы реагируете на слухи о себе? Как я понимаю, вы стараетесь ничего не опровергать и не ввязываться в дискуссии с журналистами.
— Даже если я буду сама все о себе рассказывать, количество слухов от этого не уменьшится. Все равно будут придумки. Но скажу так: меня меньше всего волнуют слухи и все, что с ними связано. Вопрос в том, хочу ли я, чтобы моя личная жизнь была достоянием общественности. Не хочу. У меня есть приятельские отношения с некоторыми представителями СМИ, с которыми могу поговорить о личном, но это остается между нами, нет необходимости, чтобы об этом знали миллионы. Для кого-то допустимо, кому-то даже доставляет удовольствие делиться подробностями своей жизни, но это выбор каждого. Мне спокойнее и комфортнее, когда моя личная жизнь остается личной.
